— Я не могу передать свои ощущения, я просто была ошарашена, — пытается подобрать слова, чтобы передать свои чувства, Алла Ивановна, когда ей поступил звонок на телефон, что ее разыскивает родной брат. – Я сказала, что мой брат Саша живет в Алексино. Чего он меня разыскивает? На том конце трубки сказали, что брат из Норвегии. Я так и села…
И только когда было произнесено слово «Норвегия», у нашей землячки стали складываться пазлы этой волшебной истории.
— Однажды среди семейных фотографий я, пятнадцатилетняя девчонка, нашла фото круглолицей белокурой девушки. «Кто это?» — просила я у отца. «Это девушка из Норвегии. Мы в ее семье жили», — сказал отец. И больше ничего.
Нашел приют в норвежской семье
Алла Ивановна знала, что ее отец Иван Севастьянов в войну был взят в плен и переправлен в концлагерь в Норвегию, где было около десятка таких лагерей. Иван попал под Осло. Содержание военнопленных там было довольно свободное, пятеро пленных убежали и нашли приют в семье норвежского стоматолога, где и проживала девушка по имени Нанна Рудланг.
— После войны папа вернулся на родину в Калининскую область и женился на моей маме Прасковье, ну а потом они переехали в Новороссийск. Через год родилась я, а еще через пять лет мой брат Александр, — рассказывает Алла Ивановна.
Не знал, что родился сын
О том, что в Норвегии у него родился 3 декабря 1945 года сын, Иван Севастьянов не рассказывал. Возможно, об этом он сам и не знал. Получить весть о брате на 74-м году жизни – настоящее потрясение. События закружили нашу землячку. Спустя непродолжительное время к ней с визитом приехали специалист городского управления культуры Марина Гордеева, которая помогала искать родственников Хокона в Новороссийске, и жительница Норвегии, переводчик Арина, которая по просьбе Довре отправилась в командировку в Россию. Благодаря ей и состоялась первая видеосвязь по телефону Аллы и Александра с их братом по отцу из Норвегии.
— Оказывается, Хокон давно искал нас, — рассказывает Алла Ивановна. – Его мама Нанна Рудланг двадцать лет ждала возвращения моего отца. И даже Хокон продолжительное время носил фамилию Севостянов. И только через двадцать лет Нанна вышла замуж, и тогда брат сменил свою фамилию на отчима — Довре. Хокон рассказал, что его мама всю жизнь хранила письма отца, которые он писал ей на немецком языке до момента как пересек границу СССР. Когда Нанна умирала в 1996 году, она наказала сыну продолжить поиски и обязательно принести на ее могилу камень с могилы моего отца, если его тоже нет на свете.
На фото Хокон с сыном и внуками.
Алла Ивановна показывает фотографии норвежского брата, с которым она теперь созванивается каждую неделю, а списывается через «Ватсап» каждый день. На ней Хокон вместе со своей семьёй – сыном Хансом-Петером и внуками Вениамином и Арманом.
— Вот, у нас с братом носы похожи, — говорит Алла Ивановна, с которой мы пытаемся найти сходства с родственниками.
Хокон шикарно выглядит для своих лет, а ему уже 76. Он трудится (что-то связано с электроникой, по словам Аллы), правда, первую жену уже схоронил и сейчас женат второй раз. Проживает брат в городе Тронхейме, под Осло. Любит бывать на своей даче в горах, женщина показывает мне фото.
Ждала и искала всю жизнь
Невероятно, но долгие годы мать Хокона Нанна искала своего возлюбленного, несколько раз обращалась в посольство СССР в г. Осло с заявлением о помощи в розыске. Посольство неоднократно посылало запросы по линии МИД и НКВД с просьбой установить место его нахождения, но это ни к чему не привело. Позже Хокон даже составлял заявку на сайте передачи «Жди меня». Правда, искал он не Ивана, а Валентина. По недоразумению Нанна считала, что ее возлюбленного звали Валя, а не Ваня. Вот и у Хокона отчество по документам Валентин (Håkon Valentin Døvre). И ошибка была в фамилии, у Ивана фамилия Севастьянов, а норвежцы искали Севостьянова.
И вот чудо случилось, благодаря современным технологиям и неравнодушным людям семья воссоединилась. Пытаю Аллу Ивановну, что она чувствует. Она не может выразить словами.
— Все это чудо, чудо, — повторяет она. Дело в том, что Алла Ивановна давно одинока, она потеряла сначала сына в аварии, а затем и мужа – тоже в автокатастрофе! Уж не послан ли богом брат, о существовании которого она не догадывалась более 70 лет?
Камень с Кабахахи улетел в Осло
Когда в Новороссийск приезжала Арина из Осло, помогавшая норвежцам искать своих русских родственников, женщины побывали и на Кабахахе, на могиле Ивана Севастянова, который скончался 6 декабря 1986 года, и взяли камень для Хокона. Норвежский брат позже прислал фото, где камень вмонтирован в надгробие Нанны.
— Хокон с сыном планировал приехать в Новороссийск, чтобы посмотреть, как мы живем, но помешала пандемия. И до сих пор в Норвегии очень жёсткий карантин, там до сих пор закрыты школы и детские сады, — рассказывает Алла Ивановна.
Сейчас пожилая женщина понимает, почему отец не афишировал эту историю, будучи живым. Когда Иван Севастьянов уходил на фронт, у него уже была невеста Прасковья, мама Аллы и Александра. Молодые не успели пожениться до войны. Вероятно, в Норвегии у Ивана и Нанны случилась настоящая любовь, плодом которой и стал Хокон. Невероятно, как долго Нанна хранила верностью своему русскому возлюбленному. Как сумела привить любовь Хокона к отцу, которого он никогда в своей жизни не видел. До сих пор, как говорит Хокон, у него дома хранятся переписка родителей, датированная 1945 годом, и совместные фотографии (одну из них мы публикуем).
Я верю, встреча будет
Я надеюсь, что долгожданная встреча состоится. И мы все станем ее свидетелями. Чему нас, современное поколение, может научить эта история? Наверное, безграничной любви, верности, преданности. Тому, что многие из нас уже разучились. Лично для меня это — сигнал о том, что чудеса бывают, доказательство того, что кто-то может тебя ждать и искать. Даже 75 лет.
Я благодарю главного специалиста методического центра развития культуры, искусства, народного творчества управления культуры Новороссийска Марину Гордееву за помощь в поисках новороссийских родственников Хокона и за удивительную историю, подаренную читателям нашей газеты.
