Молодежь, бежавшая по набережной, давала понять, что не нужно бояться диагноза, а нужно начинать лечиться. Только в этом случае можно прожить долгую и вполне счастливую жизнь.
«Выслушайте мою историю, пусть она станет уроком другим, — так начала разговор женщина, которая позвонила на редакционный телефон однажды вечером, когда я засиделась на работе. – Месяц назад я узнала, что у меня СПИД, и я умираю. Откуда он взялся? Я этого не знаю. Я не наркоманка, у меня не было случайных связей. Двадцать лет назад я была замужем за наркозависимым, но мы много лет в разводе. И он бегает, здоровый, давно протрезвевший от наркотиков. А я умираю…
Пару месяцев назад мне стало плохо, меня увезла скорая помощь в больницу. Там выяснилось, что у меня СПИД, а поражения моего головного мозга токсоплазмозом таковы, что мне осталось немного. Я не могла и представить, что вот так, печально, закончится моя жизнь. Пусть это станет уроком другим людям, которые знают о диагнозе и медлят с лечением или боятся обследоваться. Если бы я узнала раньше о страшной угрозе, возможно, у меня был бы шанс. Не смерть меня страшит, а то, что я никогда не увижу своих внуков», — такими словами завершила рассказ звонившая.
Она положила трубку, а я так и не узнала ее имени.
— Да, СПИД давно стал болезнью не наркозависимых, как это было сорок лет назад, когда был зарегистрирован первый больной, а вполне благополучных людей, ведущих здоровый образ жизни, — подтверждает мне главный врач Новороссийского центра профилактики СПИД №4 Игорь Кондратов, которому я пересказала звонок несчастной. – Скорее всего, эта женщина заразилась СПИДом от наркозависимого мужа лет двадцать назад, но тот стал получать терапию вовремя, а она не знала о своем диагнозе. Лет десять ВИЧ может протекать бессимптомно, особенно у людей, ведущих правильный образ жизни. Потом начинают появляться первые симптомы – человек начинает чаще болеть простудными заболеваниями, ангинами, появляются признаки иммунодефицита, которые часто глушат приёмом модных ныне иммуномодуляторов. А токсоплазмоз, живущий со многими людьми в мире, в условиях иммунодефицита просыпается и поражает головной мозг, органы зрения. Часто присоединяется туберкулез или цитомегаловирусная инфекция. Самая главная проблема, что эта женщина не выявила ВИЧ раньше и не стала получать терапию. Тогда ее шансы на выздоровление были бы очень даже неплохими. Поэтому мы и рассказываем повсеместно о необходимости сдать тест на ВИЧ.
— Скажите, а для Новороссийска СПИД — сейчас большая проблема? Сколько в настоящее время больных проживает в нашем городе?
— Безусловно, сейчас это не такая масштабная проблема, как в 1996 году, когда еженедельно в городе выявлялось 20-30 человек с ВИЧ. Это было связано с употреблением наркотиков посредством инъекций, тогда это был главный путь инфицирования. На сегодня в Новороссийске за 4 месяца было выявлено 55 человек, зараженных ВИЧ-инфекцией, и 120 человек, которые прибыли в Новороссийск, Анапу и Геленджик на ПМЖ из других городов страны. Мы учитываем и жителей этих курортных городов, потому что они тоже состоят на учете в нашем центре. Чтобы вы понимали масштаб проблемы, с 1996 года новороссийским центром выявлено 5038 ВИЧ-инфицированных. Сегодня состоят на учете и получают лечение 2478 человек. Вы просите оценить эти цифры? Это большое количество людей. Представьте, сколько у нас не выявленных.
— Ну, а каков сегодня основной путь передачи этого вируса?
— Половой путь. ВИЧ-инфицированными в настоящее время являются вполне социально адаптированные люди, не только наркоманы. Статистически это выглядит так: 24 процента – это заражение шприцевое, 76 процентов – половым путем. Обычно так заражаются молодые и не очень люди в возрасте 25-45 лет, которые пренебрегают мерами защиты во время интимных встреч. Практически нет в наши дни заражения в медицинской сфере через грязную иглу (как, помните, было в Элисте, когда в больнице заразили детей). Не заражаются ВИЧ и в маникюрных и педикюрных салонах. Чтобы заразиться через щипчики, нужно, чтобы кровь текла ручьем.
— Гастарбайтеры привозят к нам СПИД?
— Не привозят. ВИЧ-инфицированные не едут к нам на работу, потому что при выявлении их просто-напросто депортируют, а это финансовые затраты.
— Сейчас СПИД – чума двадцать первого века или уже нет?
— Не чума. За последние двадцать лет медицина очень сильно преуспела в этом смысле. Сейчас комплексное лечение препаратами направлено на подавление вируса в крови, он консервируется, и заболевание переходит в хроническую форму. И, получая терапию пожизненно, человек может вести самый обычный образ жизни, жениться и даже заводить детей, которые будут рождаться здоровыми! И в этом случае риск родить нездорового ребенка либо заразиться, вступив в контакт с инфицированным, минимален. Обращаю внимание: при условии, что он ежедневно получает препараты.
— Мне кажется, это очень важные слова, дающие надежду многим людям, которые ставят на себе крест, узнав о диагнозе. Так значит, ВИЧ-инфицированный не обречен на одиночество?
— Да, но партнёр ВИЧ-инфицированного тоже должен находиться под наблюдением. У нас, в Новороссийске, 10-15 процентов – это дискордантные пары, в которых один из партнеров инфицирован.
— Расскажите о современных препаратах, которыми сейчас лечат СПИД.
— Если двадцать лет назад для лечения было всего лишь 1-2 препарата, стоившие бешеных денег, то сегодня их десятки, и они не такие дорогие. И можно подбирать различные схемы лечения. Иногда достаточно принимать одну таблетку в день. А в Нидерландах сейчас проходит тестирование лекарство, которое можно принимать один раз в 3 месяца для поддержания нормального состояния здоровья ВИЧ-инфицированного. Рано или поздно оно придет и к нам. Правда, принимать терапию ВИЧ-инфицированному нужно постоянно и пожизненно. Как гипертоникам или диабетикам.
— Мой друг детства в 90-х уехал в Москву и вернулся на родину семь лет назад. Два года назад он умер, как выяснилось, от СПИДа. Наколол ногу ржавым гвоздем и через месяц скончался в больнице от сепсиса. Он принципиально не принимал лекарства. Много таких ВИЧ-диссидентов сегодня в нашем городе?
— Есть такие. Они отрицают ВИЧ, считая это мировым заговором. Такое безответственное поведение — до первых симптомов болезни. Когда человеку становится плохо, он, как правило, перестает отрицать и идет лечиться. В Новороссийске была одна семья ВИЧ-инфицированных, у которой родился ребенок с этим статусом. Они принципиально не хотели лечиться и не давали лечить ребенка. Пришлось с ними судиться. Суд обязал родителей лечить малыша. А семья пришла за медицинской помощью, когда худо стало матери. Сейчас у этой семьи все хорошо, и взрослые, и ребенок прекрасно себя чувствуют. Однако ВИЧ-диссиденты продолжают вести пропаганду в Интернете, на их совести сотни загубленных душ в мире. Люди должны помнить, что, если не принимать препараты, могут наступать необратимые последствия, инвалидизация.
— Такое понятие, как ВИЧ-терроризм, сегодня актуально?
— Намеренно заразить другого человека ВИЧ могут лишь люди с низким социальным статусом, страдающие энцефалопатией головного мозга. Это — попросту слабоумие. Оно развивается в случае, если человек не лечится и ведет аморальный образ жизни. Но если человек принимает лекарства, выполняя все рекомендации врача, он становится неопасен даже в половом плане.
— А как обстоят дела с бесплатными лекарствами? Не секрет, что в последние годы дела с льготными медпрепаратами обстоят неважно, их постоянно задерживают то почечным больным, то диабетикам, то онкологическим. Люди звонят на горячие линии, жалуются в газету. А ВИЧ-инфицированные сталкиваются с такой проблемой?
— За весь период лечения наши больные ни разу не сталкивались с этой проблемой. Препараты для ВИЧ-инфицированных закупаются Министерством здравоохранения РФ и распространяются согласно заявкам.
— Чего вы хотите добиться такими акциями, как мини-марафон, к чему планируете привлечь внимание людей, о чем рассказать?
— Мы хотим донести то, что ВИЧ может коснуться каждого. И не нужно падать в обморок, поддаваться панике. Нужно начинать лечиться. Чем раньше, тем лучше. Сейчас, согласно стратегии Правительства РФ по борьбе с ВИЧ-инфекцией, мы должны обследовать 30 процентов населения. Тестируются на ВИЧ люди, которые обращаются к терапевтам, для госпитализации, некоторые приходят сдавать кровь добровольно. Но этого недостаточно, нам нужно обследовать трудозанятое население. Мы просимся на предприятия с тестами, но работодатель нас не пускает, ссылаясь на занятость. Хотя есть и сознательные работодатели, которые идут на это охотно.
