Дольмены – это храм для души
В копилке Александра Васильевича множество удивительных знакомств с великими людьми и свой, отличный от других, взгляд на некоторые исторические факты. Корреспондент «НР» побеседовала с мэтром накануне его юбилейной даты за чашечкой чая.
— Что вы, Александр Васильевич, чувствуете в свои 80 лет? — задала я традиционный в таких случаях вопрос.
— Чувствую, что восьмидесятилетие наступило для меня неожиданно, что нужно ещё успеть многое сделать, — не удивил меня учёный, добавив: — Всю жизнь мне приходилось работать в хорошем темпе, участвуя в 2-4 экспедициях в год, а обработать материал научно не хватало времени. Вот сейчас я стараюсь восполнить то, что не успел сделать.
Тут же учёный попытался подсчитать свои достижения за длинную жизнь. Выяснилось, что Дмитриев поучаствовал более чем в 50 археологических экспедициях и написал около 80 научных статей. Совсем недавно ещё одна его статья – о дольменах – была презентована на Международной научной конференции им. Крупнова в Махачкале, посвященной 50-летию Крупновских чтений.
— Я знаю, что вы имеете и свой особый взгляд на назначение дольменов. Официальная наука, ломавшая много лет голову над этим, пришла к выводу, что в дольменах хоронили людей. А что думаете вы?
— Считаю, что дольмены изначально были храмовыми сооружениями, и в них не хоронили. Они строились для хранения нематериального – души, различных духов и для поклонения им. Возможно, через дольмен душа уходила в подземное царство. Поэтому долгое время археологи не могли обнаружить здесь кости людей той культуры. А останки, которые находили в большом количестве, принадлежали умершим гораздо позднего времени. Как гробницы мегалиты использовали люди, жившие позже. Мы называем дольменную культуру по находкам в камерах. Но это культура не строителей дольменов (возможно, эпохи медно-каменного века), а тех народов, которые использовали эти дольмены после них. Увы, про строителей дольменов на сегодня мы не знаем ни-че-го! Говоря это, я даю огромный исследовательский посыл для археологов будущего. Надеюсь, моя теория найдёт своих последователей. И ещё: изучая дольмены, я призываю исследователей не ковыряться в их камерах, изучая только захоронения, а раскапывать всю площадь вокруг них, чтобы понять конструкцию сооружения, масштаб той культуры и найти останки настоящих строителей дольменов.
— В статье вы даёте ещё один новый повод для дискуссии, утверждая, что дольмены находились в башне!
— На мой взгляд, дольмены не стояли открытыми, они находились в башне параболической формы, сложенной из местного камня или крупных блоков. Цоколи восьми башен были восстановлены в 2000 году нашей экспедицией в Васильевке. Такую башню раскопали археологи Владимир Марковин и Мадин Тешев в Туапсинском районе. 28 дольменов в башнях 70 лет назад исследовал директор Геленджикского музея Иван Аханов. С веками мергель, из которого были сложены башни, превратился в глину, поэтому сооружения назвали подкурганными дольменами. Остатки башен находят часто, но не придают им значения. Возможно, слово «башня» не совсем удачное, но я опять даю повод археологам будущего подумать над этим названием.
Мегалиты разрушили сильные землетрясения
— Кто или что, по вашему мнению, разрушило дольмены?
— Я и палеосейсмологи уверены, что не обошлось без сил природы. Исследуя один хорошо сохранившийся дольмен в Кавказском заповеднике у посёлка Гузерипль, Марковин обратил внимание на большие зазоры между блоками, из которых был сложен дольмен. Крышка дольмена весом около 30 тонн была сдвинута вперёд и наехала на выступ упора. Я предположил, а палеосейсмологи подтвердили, что такое стало возможным в результате сильного землетрясения 9-10 баллов, причём толчок был направлен не только вперёд, но и вверх. Ряд сильных землетрясений в наших краях мог разрушить дольмены или сильно их повредить. Когда пострадали святыни, культ их был нарушен. Пришли новые идеи или народы, они и стали использовать дольмены как гробницы или в качестве каменного карьера.
— Многие современники не могут поверить, что дольмены построили люди, недоумевая, как можно было таскать 30-тонные глыбы.
— А вот в этом у нас нет никаких сомнений. Строители дольменов, как и строители египетских пирамид, обладали навыками и технологиями строительства. Плиты дольменов на реке Озерейке во время реконструкции мы перетаскивали вручную. Пять взрослых мужиков рычагами запросто сдвигали плиту перекрытия.
— Как коллеги из учёного сообщества восприняли ваши мысли по поводу дольменов? Мне кажется, что они революционные. Ведь даже в современных школьных учебниках пишут о том, что дольмены – это гробницы.
— Коллеги приняли мои гипотезы с осторожностью, считая, что дольмены могли быть как в башнях, так и без них. Но это не повод для расстройства. Всему своё время. Вот, к примеру, ранее считалось, что сёдла кочевого народа гуннов были из войлока. Я доказал, что они были деревянными, и воссоздал седло на основании находок, сделанных на раскопках в Дюрсо. Мои умозаключения были использованы в 1984 году в японском журнале «Кокогару Дзянару». Большинство исследователей того времени приняло эту реконструкцию гуннского седла, сославшись на меня.
Или вот ещё история. Ранее считалось, что многие средневековые курганы в горных районах края оставили предки адыгов. Я же уверен, что это не предки адыгов, а кочевники, вытесненные монголами из степей во времена нашествия в 1-ё половине 13-го века. Сначала эта теория принималась учёным миром в штыки. А сейчас она живёт и нашла своих последователей.
Кентавр оказался родом из Перге
— Ваш пытливый учёный ум не желает отдыхать даже на пенсии. Какие открытия сделали ещё?
— Я не сел на диван, как многие пенсионеры, а возглавляю музей «Из глубины веков и вод» в Сафари-парке Геленджика.
А в последние годы меня вдохновила история с серебряной чашей, первым экспонатом Новороссийского исторического музея-заповедника, она была найдена под Туапсе и восстановлена из обломков моей дочерью Александрой Дмитриевой. Сейчас это шедевр нашего музея. На чаше изображён бой греков с кентаврами. И представьте мое удивление, когда я вижу в музее Антальи огромные мраморные рельефы с этим же сюжетом. Как рассказали нам сотрудники музея, эти рельефы были найдены при раскопках древнего города Перге, который, между прочим, признан всемирным наследием ЮНЕСКО. Меня так тронула эта связь с нашей чашей, что в следующий визит я передал в музей Антальи археологический сборник со своей статьёй о чаше из новороссийского музея.
До звёзд можно было дотянуться
— Александр Васильевич, вам же посчастливилось поработать под руководством настоящих звёзд археологии. Расскажите об этих людях, какими вы их запомнили?
— Первый раз я попал в настоящую экспедицию с великим учёным Владимиром Блаватским в 1954 году. Мне он запомнился исключительным интеллигентом в белом классическом костюме и белой шляпе даже на раскопках. Далее я часто общался с его вдовой, я каждый раз заезжал проведать её, будучи в Москве.
Полное представление об археологии я получил у Надежды Онайко в 1955 году при раскопках античного поселения у станицы Раевской, где я выполнял все работы – чертил, фотографировал, раскапывал и закапывал. С ней я работал вплоть до 1981 года, с ней мы копали Геленджикский Торик, поселения на Малой Земле, в Цемдолине, во Владимировке и Широкой Балке. Три сезона я проработал с кубанским учёным Никитой Анфимовым при строительстве Кубанского водохранилища в ужасных условиях, тогда земля промёрзла на 90 см. При раскопках 900 средневековых погребений и меотского городища в Адыгее нам с Анфимовым иногда приходилось копать при свете Луны и автомобильных фар, потому что подгоняло время. Раскопки закончились, когда лёд стоял в умывальниках.
Моими научными руководителями были крупные исследователи Средневековья Светлана Плетнёва и Анатолий Амброз. Более 30 лет мы переписывались с Марковиным. Совместная работа в экспедициях и личная дружба связывают нас с антиковедом, исследователем Западного Крыма Александром Масленниковым.
Плазмоидов я не видел
— А мистические истории с вами случались в экспедициях?
— Плазмоидов возле дольменов я не видел, мертвые из могил не вставали. А вот знакомство с мегалитами произошло при необычных обстоятельствах. Мы с мальчишками в 1952 году лазили на раскопках в Геленджике, и мне дольменной плитой придавило ногу. Вся наша ватага еле высвободила меня из этого каменного плена. А нога болела ещё долго. Поэтому мальчишки меня дразнили «дольменной ногой».
Александр Васильевич уверен: он прожил красивую и успешную жизнь, реализовал интересные задумки и проекты и пребывает в хорошем здравии благодаря своей супруге Татьяне.
И несколько удивительных фактов из жизни
- Александр Дмитриев с 1970 по 1996 год работал в Новороссийском историческом музее-заповеднике, 3 года возглавлял его, был первым строителем выставки оружия и боевой техники на Малой Земле, инициатором создания коллекции «Золотой комнаты» и исторического сквера на набережной Новороссийска.
- 3 июля 1971 года вместе с заместителем начальника базы резерва морского пароходства Виталием Теремецким принимал участие в закладке памятника-календаря на Сахарной голове.
* Юбиляр является автором и создателем Абрауского заказника. Вот как это вспоминает он:
— В 80-х годах многие земли вокруг Новороссийска пошли под дачи. Чтобы сохранить памятники археологии, я предложил комитету по охране историко-культурного наследия создать археологический заказник. Мне было отказано. Тогда пришла в голову идея создать природный заказник, ведь кроме памятников археологии, в этих местах было множество краснокнижных растений. Мы с женой Татьяной Валентиновной (биологом по образованию) подготовили необходимые материалы. Этот вопрос дважды рассматривался на заседаниях горсовета. Положительное решение было принято не сразу. В первый раз проголосовали против. На втором заседании по этому вопросу руку «за» поднял первый секретарь горкома партии Николай Хворостянский. Вот тогда проголосовали единогласно. Лесхоз сразу получил под заказник штат и «Уазик». Удалось спасти многие археологические объекты.
* Дмитриев был лично знаком со всеми помощниками Брежнева и в мае 1971 г. сидел за одним столом с Леонидом Ильичом в Центральном доме Советской армии, рядом с советским военачальником Георгием Холостяковым и вдовой Куникова Натальей.
* С Холостяковым и Куниковой у Дмитриева завязались тёплые дружеские отношения, археолог неоднократно бывал в гостях у этой семейной пары в Москве. Холостяков познакомил Дмитриева с легендарным советским диктором Левитаном.
Редакция «Новороссийского рабочего» поздравляет Александра Васильевича с юбилеем и желает попасть на его столетний юбилей.
