Рыбаки – дважды моряки

  РЫБУ на берегах нашей бухты ловили еще 7 тысяч лет назад! В 20-х годах прошлого века в Новороссийске организовали артель, которая позже стала рыбколхозом «Черноморец». В Цемесской бухте до войны в промышленных масштабах водились кефаль, сельдь, камбала и, конечно, хамса и барабуля.

Сразу после войны появился свой рыбный порт (сейчас это территория за новым зданием ПАО «НМТП». – Прим. ред.), а уже в 1965 году создали известный всем новороссийцам старшего поколения НУРФ или, правильнее сказать, НУРРФ – Новороссийское управление рыболовно-рефрижераторного флота. Оно вышло из тесных объятий Черного моря, и его траулеры бороздили воды Тихого, Индийского, а в основном – Атлантического океанов. Позже предприятие переименовали в «Новороссийскрыбпром».

Долгие годы в нашем городе считалось, что в рыбпром идут те, кого не взяли в Новороссийское морское пароходство. Хотя те же самые люди признавали, что на «рыбаках» работа тяжелее той, которую выполняют моряки торгового флота: она более грязная, продолжительная (рейсы в рыбпроме длились обычно по полгода) и заметно ниже оплачивается.

Тем не менее работа на этом, одном из градообразующих предприятий города, ценилась не только новороссийцами, из которых в основном состоял комсостав флота, но и жителями всего края, желающими устроиться на работу, где платят и в рублях, и в чеках, которые можно было отоварить в торгсине.

В 80-е годы, в  период расцвета рыбпрома, здесь работало 6,5 тысячи человек, из них почти половина – плавсостав.

– В то время, – рассказывает Виктор Скиба, замдиректора «Новороссийскрыбпрома» по экономике с 1981 по 1989 годы, – у нас было все – флот пополнился шестью большими БМРТ (большой морозильный рыболовецкий траулер. – Прим. ред.),  работал свой порт, судоремонтный завод, холодильник на 5 тысяч тонн, были свой садик, база отдыха. Вылов в те годы достигал 140 тысяч тонн в год! Это очень много.

В те годы было такое понятие, сейчас его нет, – трудовой коллектив, который жил одной целью, – вспоминает Виктор Антонович. – Были капитаны, к которым рвались все – это Грицай, Сердюков, Гробовский. Капитан и специалисты по вылову формировали свою команду, часто в рейс ходили одни и те же хорошо подобранные, сработанные экипажи.

Затерянные   в океанах

А В 90-е началось… Первой ласточкой, если не ошибаюсь, стал траулер «Газган», который по тем временам считался одним из самых прибыльных траулеров в России. Его драматическая история облетела в те годы многие СМИ не только страны, но и мира.

«Газган» попал в западню финансовых проблем родного предприятия в 1997 году, когда зашел в один  из польских портов на ремонт. Рыбпром не смог расплатиться за ремонт, перестал выплачивать экипажу зарплату. Команда моряков фактически бомжевала несколько лет! Многие не выдерживали и, плюнув на недополученные деньги, сбегали домой. В начале 2000-х охранять российскую собственность в польском Гданьске остались четыре человека команды во главе с капитаном. Они требовали погасить долги по зарплате и отказывались покидать территорию  иностранного государства, перебиваясь случайными заработками и живя фактически на подачки профсоюза «Солидарность», служителей церкви и портовых властей.

«Одичавших» рыбаков показывало польское телевидение, предлагали даже занести сидельцев в Книгу рекордов Гиннесса –  моряки жили на брошенном судне 9 лет!

И все 9 лет моряки отстаивали свои права. В итоге судоверфь отремонтировала судно и выставила на аукцион, надеясь вернуть деньги за ремонт и отстой. Надеялись получить зарплату и  моряки. На родину они вернулись на деньги благотворителей. Получили ли они хоть что-то? К сожалению, мне не удалось найти ответа на этот вопрос.

В рейс – за еду

Я ХОРОШО помню историю, которая началась в 2000 году с телеграммы, что пришла в «Новороссийский рабочий» из Африки. Команда рыболовецкого траулера «Никифор Павлов» оказалась в заложниках на рейде в одном из портов Мавритании без топлива, продуктов и воды, без зарплаты. Их рейс длился на тот момент уже 262 суток!

А родное предприятие фактически открестилось от проблем. В «Новороссийскрыбпроме» уже вовсю шла процедура банкротства и было не до простых рыбаков.

Рыбаки все-таки вернулись из многомесячного африканского плена в Новороссийск. Не для всех семей возвращение закончилось радостью – на берегу остановилось сердце начальника радиостанции траулера. Экипаж почти не сомневался в том, что причина этому – рейс длиною в год и проблемы с выплатой зарплаты, которую не только рыбакам «Павлова», но и «Темрючанина», и «Смелова», и траулера «Новороссийский рабочий» все обещали, однако никто
не платил.

Но феномен тех лет – фактически обманутые и уже не раз брошенные на произвол судьбы экипажи, пробыв на берегу от силы месяц, снова уходили в плавание! На тех же судах рыбпрома, которые, как-то так получилось, рыбпрому уже и не принадлежали. Не отдохнув, не решив проблемы с долгами по зарплате, оставив нерешенными накопившиеся семейные проблемы. После тех печальных рейсов 2000-2001 годов не одна и не две новороссийские семьи распались. Кому понравится встречать из рейса мужа больного, нервного и без денег?

А рыбаки тогда оправдывались: «Там мы хоть есть будем».

В 2003 году «Новороссийск-рыбпром» стал лидером в городе по задолженностям по зарплате.

Куда что делось?

ЭТО, КОНЕЧНО, главный вопрос, который после банкротства «Новороссийскрыбпрома» задают себе очень многие его бывшие работники. В 1994 году в собственности предприятия было 26 судов. Был взят большой кредит у немецких банков под их переоборудование и гарантии Минфина. Расплатиться не удалось. Тут еще кризис 1998 года. Началась процедура банкротства, почти бесконечная. Кредиторы посматривали на флот, но не меньший, а может быть, и основной интерес для них имел терминал в порту Новороссийск, который был рассчитан на перевалку 2,5 миллиона тонн груза в год.

К 2002 году, установила проверка Счетной палаты, рыбу ловило только одно судно из четырех, оставшихся у «Новороссийкрыбпрома».

Те же проверяющие отметили, что «значительная часть судов руководством предприятия была продана или передана в виде вклада в уставной капитал различных дочерних предприятий, образованных при участии «Новороссийскрыбпрома». Выручка от реализации судов была незначительной, в несколько раз ниже, чем их остаточная стоимость».

На фото: 1952 год, рыбаки новороссийского рыбозавода.