Он хорошо известен не только Новороссийску, но и в масштабе морской отрасли России. Выпускник Одесского института инженеров морского флота, начав карьеру стивидором, около 30 лет отработал в порту Ванино. Он вывел наш порт на новые рубежи и, уйдя в Министерство транспорта на должность замминистра, не забывал новороссийский коллектив, ставший ему родным.

Это интервью я взяла у Валерия Львовича ровно 5 лет назад, накануне 80-летнего юбилея. С тех пор что-то изменилось в жизни Валерия Львовича, ушла из жизни его любимая супруга, многое изменилось и в стране, и в Новороссийске. Но то, как оценивал Валерий Львович действительность тогда, его взгляды на жизнь – не поменялись. Поздравляем Вас, Валерий Львович, здоровья Вам!

Выборы – это минус 11 килограммов

Члены одной из высоких комиссий, приехавшие по случаю в ванинский порт, поинтересовались у его начальника, Быкова, сколько он здесь отработал. Ответил, что 28.

– На столько даже на каторгу не угоняли,– мрачно пошутили гости и предложили выбрать, куда хотел бы перевестись.

Попросился на Черное море. Варианты были Одесса или Измаил, но там на высокие посты претендовали его однокурсники – переходить дорогу он не захотел. Остался Новороссийск.

Пока шли утверждения и согласования, в стране, вступившей в эпоху перестройки, ввели выборы директоров госпредприятий. По Новороссийску тогда прокатилась волна кампаний: директоров выбирали тихо и со скандалами, открыто и с подковерной борьбой.

Валерий Львович руководству порта был человеком знакомым: раньше они часто встречались. Но ситуация осложнялась тем, что для коллектива он был «варягом» и что решился претендовать на пост руководителя после человека-легенды – Тиграна Аветисовича Мартиросяна.

Быков ходил по районам, встречался с людьми, изучал проблемы, предлагал варианты их устранения. Партком же тем временем принял решение направить в порт Ванино пять человек для знакомства с кандидатом, так сказать, на месте. Через всю страну на Дальний Восток отправились начальник района, два докера, капитан портофлота и кто-то из управления.

«Разведка» донесла: у коллектива хорошая зарплата, в порту ликвидирована очередь на жилье, есть общежитие, детский сад. Молодым специалистам сразу дают однокомнатную квартиру, появляется ребенок – максимум через два года «двушку». И члены делегации – бригадиры с непререкаемым авторитетом в коллективе Анатолий Николаевич Крутько и Анатолий Дмитриевич Шевченко – стали первыми помощниками Быкова во время выборной кампании.

– Я хорошо помню те дни, – вспоминает Валерий Львович. – Я приехал в Новороссийск 10 апреля, а жена Лина – в середине июля. Что с тобой, спрашивает. А я похудел на 11 килограммов. Хочу, говорю, чтобы меня выбрали, а для этого нужно вкалывать. Хотя коллектив был непростой. Но я могу сказать, что большая заслуга Тиграна Аветисовича в том, что этот коллектив был подготовлен к освоению нового, они были нацелены на это.

Быков пришелся ко двору. Случилось это в 1989 году.

Раздвинуть тесные рамки

Об ограниченных возможностях порта Быков говорил и портовикам, и в министерских кабинетах. В конце 1980-х в порту всего два основных сухих груза – сахар-сырец и зерно, а также наливные грузы.

– Это был узкоспециализированный порт, и это очень мешало ему развиваться, – говорит Валерий Львович. – Зерна перегружали почти 6 миллионов тонн, сахара – 2,5 миллиона, всех остальных грузов – всего около миллиона. Перевалка зерна в Новороссийске была отлажена на высочайшем уровне, ни один порт не достигал такой производительности труда. Но где другие грузы – удобрения, металлы? Где контейнеры 20 – и 40-футовые? Почему нет паромных причалов, чтобы обеспечить линии из Новороссийска в турецкие порты? Это же само собой напрашивалось, и эти проекты были!

– Может, нас сознательно держали в «черном теле»? – интересуюсь я.

– Когда я сюда приехал, порт входил в состав Новороссийского морского пароходства, и оно пыталось заниматься этими вопросами. Но ранее порт  был в составе Черноморского пароходства, со штаб-квартирой в Одессе, и знаменитейший его начальник Данченко развивал украинские порты – Ильичевск, Одессу, Измаил. А в Новороссийске был однопутный участок железной дороги от Краснодара. Сейчас уже двухпутный, а автомобильных подходов так практически и нет. Это же не дело, когда по одной дороге едут и в порт, и в город! А ведь были предложения через Абинск пройти на Кабардинку, где когда-то была дорога, по которой  военные грузы шли.

Перед предприятием, ставшим в 1992 году акционерным обществом, открылись новые возможности: смена экономического уклада в стране позволила производственникам зарабатывать и самим распоряжаться заработанным.

– Мы начали искать новые грузы, ездить в командировки. На Невинномысский химический комбинат, крупнейшее предприятие, я сам поехал. Они выпускали мочевину в мешках. Я договорился, что мы поставим им поддоны, линию, которая будет пакетировать удобрение, чтоб не мешки таскать, – это же рабский труд! Они согласились. До этого комбинат работал через Ильичевск. Да, мы переманили их, это уже была конкуренция. Потом появились металлы, для которых нужно было закупать спецтехнику.

При чем тут колготки

Эту историю должны знать все женщины Новороссийска.

– Провожу я одно собрание на районе. Женщина как-то странно себя ведет. Оказывается, она колготки о мебель порвала. Для меня это было потрясением: никогда не задумывался, сколько эти колготки стоят. Мне сказали, что их цена – пять рублей, а у нее зарплата – 60. И тогда я объявил: если меня изберете начальником, первой покупкой за валюту будет мебель на производственные участки. Она в некоторых местах еще до сих пор стоит.

Докеры тогда возмутились: «Вместо того чтобы погрузчики купить, он бабам мебель покупает!» А я объяснил: в порту работает очень много семейных династий. Вот эти женщины, они достойны большего уважения. Да, вы заслуженные бригадиры, но они-то всегда с вами рядом. Кроме того, что слушают, как вы выражаетесь, еще и в снег и в дождь рядом, а придут домой – и там еще работают.

Докер – это главный человек в порту, но для того, чтобы он производительно работал, нужна куча тех, кто его работу обеспечивает. Как-то смотрю отчет – колоссальные простои докеров. Основная причина – отсутствие тальманов. А только один тариф докера выше, чем зарплата тальмана! Вот простояли пять докеров час – это месячная зарплата тальмана. И я тогда сказал, мы в те годы уже все самостоятельно планировали: набираем тальманов столько, сколько надо, чтобы не было простоев. Так как это были в основном женщины, мы сразу ввели, что они, уходя в декрет, первые полгода получают свою среднюю зарплату, вторые полгода – оклад, до трех лет – 50 процентов оклада, и до семи лет за ней сохраняется рабочее место. Стали заниматься детскими садиками. Сразу сократилось количество больничных по уходу за детьми, в семьях стало больше порядка, дети – более ухоженные. Это все отразилось и на работе в лучшую сторону.

Каждому району – по заслугам

– Раньше нам все сверху спускали, все нормативы, планы, все-все. А теперь мы стали самостоятельными, все надо самим сделать. А как? Я начал с того, что все стали учиться. Начали приглашать специалистов из Минска, из Москвы. Я первый сдавал экзамены. Бригады докеров, даже тальманы ездили за границу. Приезжали оттуда, понимая, что требования к технике безопасности, к чистоте, к освоению новых технологий – это не просто так. У капиталиста с этим будь здоров!

Порт начал зарабатывать и вкладывать –  в технику, в строительство собственных домов, в знаменитую, так называемую «развалютку».

К примеру, первым в отрасли внедрили использование колесных кранов, что дало хороший экономический эффект.

Когда не хватало строителей жилья, в бригады пошли инженеры, докеры, электрики, слесари. Рабочие места за ними сохраняли, и они сами для себя построили два дома в районе морвокзала.

А кто в Новороссийске не слышал легенды о «развалютке»? Новороссийский порт был первым в структуре министерства, внедрившим валютные счета работников. Портовики получали импортные товары существенно дешевле, еще и без торговой наценки. В их семьях до сих пор еще работают те холодильники и телевизоры!

Когда начали повышать зарплату, столкнулись с тем, что заработок свыше 100 тысяч рублей (а у докеров превышение было сплошь и рядом) облагается налогом в 30 процентов. Искали законные возможности облегчить это бремя.

 – И в Ванино, и в Новороссийске, – говорит Валерий Львович, – не было бригадиров, которые зарабатывали бы меньше меня, а я не мог заработать больше, чем многие бригадиры.

Для меня выплата зарплаты в полном объеме и в срок – это священно. В 1992 году в ноябре началась бора и закончилась в декабре, порт не работал, денег на зарплату не было. И мы взяли кредит, чтобы расплатиться с людьми. Мы не имели права не выплатить зарплату в срок!

И у  нас было как: кто что заработал, тот то и получил. Уравниловки не было. Центральный район работает лучше, чем Западный, Западный лучше, чем Восточный. В этом месяце. И у них разная зарплата. А потом – наоборот.

Про Ленина

К 150-летию порта – а оно приходилось на 1995 год – руководство начало готовиться заранее и основательно. Обсуждая с главным инженером порта Валентином Павловичем Коржом планы реконструкции исторического здания управления порта, ремонта клуба, бытовок и общежитий, дошли до плана ограждения вокруг управления на улице Портовой. Получалось, что памятник Ленину остался внутри ограды.

– Что ж ты, Валентин Павлович, Владимира Ильича от масс отгородил?! Народ не простит.

Схему расположения ограды перерисовали, и теперь Владимир Ильич всегда с народом.

В конце нашей беседы мы разговорились с Валерием Львовичем о талантливых людях. И вдруг юбиляр признался:

– Талантливых людей очень мало. И я не отношу себя к таким. Я отношу себя к людям, которые знают, чего хотят. Если ты знаешь, чего хочешь, то ты обязательно найдешь пути к своей цели.

Елена Калашникова.

«Новороссийский рабочий», от 8 августа 2019 года