С 11 сентября 1942 года по 16 сентября 1943
«Мы, нижеподписавшиеся, Новороссийская городская комиссия в составе: председателя комиссии – председателя Новороссийского горисполкома депутатов трудящихся Осипова Михаила Марковича; членов комиссии: Пискарева Ивана Васильевича, Сергеевой Александры Васильевны, Шестопаловой Ольги Сергеевны, Гришай Петра Федосеевича, Лобанова Глеба Модестовича составили настоящий акт о нижеследующих злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками по городу Новороссийску за период временной оккупации с 11 сентября 1942 года по 16 сентября 1943 года.
Вступив 10 сентября 1942 года в Новороссийск, немецко-фашистские оккупанты и их сообщники приступили к разрушению известного в Союзе портового города, к массовому истреблению городского населения, к совершению всевозможных издевательств, пыток, насилий, глумлению над личным достоинством человека и гражданина и, наконец, угону советских граждан в немецко-фашистское рабство.
В Новороссийске жили сто три тысячи человек. К моменту оставления города советскими войсками в Новороссийске осталось более сорока тысяч жителей. К июлю 1943 года осталось до пяти тысяч трудоспособных, специально оставленных германским командованием для выполнения оборонных работ. Остальные умерли от голода, пыток, расстреляны и угнаны на каторжные работы в специально организованные немцами лагеря.
После освобождения города Новороссийска от немецких оккупантов из его прежних жителей была найдена одна семья Ткаченко Марии, с двумя детьми и старухой матерью.
Семья эта осталась случайно. Она сумела укрыться от рыскавших по городу палачей, угонявших в немецкое рабство советских граждан.
Фашистские вурдалаки нанесли огромнейший ущерб всему хозяйству города: из общего количества всех видов зданий и сооружений полностью разрушено 65% зданий, требующих капитального ремонта, и среднего ремонта 20%, остальные 15% зданий, преимущественно жилых, также требуют ремонта. Взорваны все портовые сооружения, разрушены цементные заводы «Октябрь», «Пролетарий», разрушен завод «Красный двигатель», взорван Новорэс, разрушены и сожжены судоремонтный, вагоноремонтный заводы и крупнейший в Советском Союзе элеватор, холодильник, рыбозавод и все другие предприятия города.
В городе сожжены, разрушены или взорваны все школы, больницы, родильные дома, детские сады и детские ясли. Все школьное и медицинское оборудование разграблено и уничтожено. Разрушен театр имени Луначарского, все кинотеатры, гостиницы, краеведческий музей, экспонаты которого разграблены и уничтожены.
В городе имелось 5 церквей – две целиком сожжены немцами, а три полуразрушены. Сожжен вокзал. Разрушены или сожжены все лучшие дома в городе. Разрушены бани и водопровод. Разбиты все трамваи, сорваны на значительном расстоянии трамвайные пути, полностью снят и увезен в Германию троллейный провод. Таковы факты разрушительных действий немцев по Новороссийску.
Уничтожали все живое
Но немецкие оккупанты не только уничтожили город, они систематически, на протяжении года, уничтожали его жителей. Очевидцы: Калинина Татьяна Викторовна, проживающая по улице П. Коммуна №34, Камбирова Мария Константиновна, прож[ивающая] по ул. Скобликова № 22, Щеголева Мария Ивановна прож[ивающая] по ул. Губернского № 11, и другие рассказали:
«15 октября 1942 года немецкое командование развесило воззвание к евреям, в котором говорилось, что для улучшения быта и устройства евреев на работы, а также при предоставлении евреям права занятия торговлей создается еврейская община. Председателем общины назначался зубной врач Александрович, секретарем бухгалтер Шкляр. Воззвание заканчивалось приказанием к еврейскому населению об обязательной поголовной регистрации. Регистрация проходила в гестапо, бывш[ее] здание Госбанка по улице Губернского.
В момент регистрации [в] гестапо каждого зарегистрированного обязали явиться с вещами и ценностями на следующее утро для отправки в одну из станиц Краснодарского края, где уже якобы собрано все еврейское население, проживавшее на Кубани.
Утром 16 октября 1942 года у здания гестапо собралось более тысячи человек стариков, женщин и детей. Собравшихся оцепили автоматчики, вещи у собравшихся немцы отобрали, а людей на автомашинах увезли из города на Суджукскую косу и там всех расстреляли…»
Жительница города Новороссийска Козлова Е.И. рассказала:
«В сентябре месяце 1942 года, примерно между 10 и 15 числом, к клубу им. Маркова были приведены 20 молодых советских девушек. Здесь их раздели догола и казнили. В январе 1943 г. были в центре города повешены под видом партизан 12 неизвестных мне советских граждан».
Очевидец – жительница города Новороссийска Гетман Лидия Васильевна, проживающая по ул. Грибоедова № 53, и Воскобойникова Антонина Васильевна, проживающая по ул. Декабристов № 3, сообщили:
«В феврале месяце 1943 года по ул. Грибоедова немцами было расстреляно 10 человек жителей города Новороссийска. Поводом к расстрелу послужил провокационный выстрел немецкого солдата в курицу, бродившую по улице…
Немецкие захватчики под видом мобилизации женщин на работы забирали их из квартир и направляли в Федотовку, а там их отдавали на глумление офицерам и солдатам».
Очевидец Городецкая Прасковья Даниловна, 53 года, проживающая по ул. П. Коммуна [№] 59, заявила:
«…При немцах нам приходилось подчиняться всем их требованиям и исполнять все их прихоти. За неподчинение и ослушание – расстрел. И они расстреливали. Мою соседку, 92-летнюю старуху Кушпель Агафью, немцы расстреляли 1 сентября 1943 года только за то, что, будучи старчески дряхлой и истощенной, она отказалась уезжать из родного Новороссийска. В этот же день у ворот моего двора немцы расстреляли еще одну старуху, опять-таки за то, что женщина эта хватала камни мостовой, целовала их, прощаясь с городом, в котором она прожила всю жизнь и расставаться с которым ей не хотелось».
Другой очевидец, жительница города Новороссийска Дударь Вера Васильевна, проживающая по ул. Шоссейная № 1, говорит:
«15 декабря 1942 года, находясь около поселка Борисовка, что в 6 километрах от Новороссийска, примерно около двух часов дня, меня обогнала немецкая грузовая машина, следовавшая из Новороссийска. Машина была переполнена русскими людьми. Не доезжая до Борисовки, машина свернула влево по направлению к ущельям гор. Отойдя метров 250 от дороги, машина остановилась, всех русских, находившихся в машине, разгрузили. Я полюбопытствовала, остановилась на дороге. Спустя несколько минут я услышала стрельбу из автомата. До меня долетали крики и стоны людей. Немцы вталкивали людей в окоп, затем, притрусив сверху землей, несколько немецких солдат сели в машину и уехали в Новороссийск. Оставшись одна, я побежала к месту расстрела. Перед моими глазами открылась страшная картина. В специально вырытом окопе – траншее лежали убитые до двух десятков людей разных возрастов и полов. Тут были мужчины и женщины. Некоторые из них еще дышали, захлебываясь кровью, некоторые судорожно дергали руками и ногами».
Ямы с растрелянными и замученными
Идя по следам показаний очевидцев в Новороссийске, уже обнаружено несколько могил, где фашистские людоеды прятали замученных, расстрелянных и растерзанных граждан города Новороссийска.
В акте врачебно-экспертной комиссии от 11/X-[19]43 г. (здесь и далее в круглых скобках опущенные из Акта фамилии, имена и отчества свидетелей, — прим. ред.) говорится: подвальное помещение здания (в котором размещалось гестапо,– прим. ред.) завалено строительным мусором со следами сажи и копоти, а выход из подвального помещения заполнен обгоревшими трупами людей, сбившихся у дверей. Это говорит о том, что жертвы фашистского террора были заживо сожжены гестаповцами в этом подвале. Всего обгоревших трупов 7…
При вскрытии 3-х ям, обнаруженных во дворе гестапо, извлечено 28 трупов и частей скелетов, число которых точно учесть не представляется возможным… На большинстве трупов удалось установить следы примененных пыток: труп ребенка 5 лет с раздробленной нижней челюстью, труп мальчика 10 лет, размозжен череп головы и отрублены обе стопы выше лодыжек; труп девочки 12 лет с кровоподтеками на теле и пятнами крови на изорванном платьице, кости лица раздроблены; труп женщины с кровоподтеками на лице, кости черепа раздроблены и вдавлены внутрь черепа, нижняя челюсть подвязана косынкой; труп женщины с кровоподтеками на лице и руках, левая рука подвязана косынкой, лицо обезображено и нижняя челюсть выбита из суставов.
Все трупы имеют раздробленные черепа и многие повреждения лицевых костей. Причем характер повреждений указывает, что при пытках было применено тупое оружие.
В акте от 16 октября с. г. комиссией горздравотдела (…) указывается: «В 8-ми километрах к северу от города Новороссийска, в 235 метрах вправо от шоссейной дороги, идущей в Абрау-Дюрсо, около бывш[его] осеменительного пункта колхоза имени Ленина, обнаружено две ямы – первая 1,5 метра шириной и 2 м длиной, и вторая – 1 метр шириной и 5,5 метра длиной, с расстрелянными советскими гражданами. На поверхности одной из ям были видны кости человеческого скелета. При раскопке ям глубиною 0,75 метра извлечено в беспорядке лежащих из первой ямы 17 трупов и из второй – 23. Из трупов еще сохранились форма скелета, мягкие ткани и костные покровы у 16 мужчин, 10 женщин, 1 девочки 3,5 лет, 1 мальчика 5–6 лет, ребенка 1,5–2 лет, мальчика 7 лет, девочки–подростка, мужчины с протезом на правой ноге, отсутствует стопа… Большинство трупов имеет развалившиеся на отдельные части кости черепа, на некоторых черепах имеются отверстия в форме диаметра 5 см и трещины по всему черепу…»
Галереи из виселиц
Очевидцы – жители города Новороссийска … рассказали о том, что по улицам города было много виселиц, на которых гестапо вешало женщин, детей и стариков. В саду имени Ленина немцы устроили целую галерею виселиц, на которых повесили несколько человек в первые дни занятия ими Новороссийска.
Виселицы были устроены не только в городе, [но] и в его окрестностях. Учительница Малинина Татьяна Викторовна, проживавшая в период оккупации в школе совхоза Мысхако, заявила:
«…12 апреля 1943 года немцы собрали немедленно население совхоза в сад поселка и тут же, на глазах собравшихся, построили виселицы, затем окружили население автоматчиками. Немецкий офицер (фамилия которого мне неизвестна) вышел в круг собравшихся, стал читать списки согнанных ими людей, добиваясь признания, кто из названных им является коммунистом. Когда офицер закончил открытый допрос у виселиц, три румынских солдата, толкая прикладами, пригнали двух русских моряков. Обоих их на глазах собравшихся повесили. Трупы повешенных в течение десяти суток немцы не снимали, а населению, под угрозой расстрела, запретили хоронить их…»
Грабеж, провокации
За год хозяйничанья немецкие оккупанты совершили такой грабеж, прецедентов которому не знала вся до сих пор устная и писательская история грабежей.
В целях грабежа общественного и личного имущества граждан города Новороссийска германское командование осуществляло ряд подлых провокационных актов.
Узнав, в какой части города расположены самые благоустроенные квартиры и где жила производственно-техническая интеллигенция, германское командование на десятый день своего появления в городе Новороссийске объявляет эти кварталы запретными зонами. Населению этих кварталов предложено в течение двух часов покинуть свои квартиры. По истечении этого срока немецкие разбойники врывались в квартиры, ломали замки, вырывали двери и тащили с собой все, что им попадалось ценное, все то, что, по их мнению, пригодится их семьям и родственникам, живущим в Германии. Немцы забирали ковры, самовары, кровати, мебель, швейные машины, патефоны, музыкальные инструменты, мужское и дамское белье, даже батареи парового отопления снимали и увозили в Германию; наволочки с подушек и наперники с перин забирались ими.
Когда запретная зона, первоначально отведенная по улицам, прилегающим к морю, оказалась разграбленной, германское командование расширило эту зону, захватив на этот раз почти половину города. Снова грабеж, снова нескончаемым потоком из Новороссийска на Тамань двигались машины с вещами и имуществом горожан, отправляемого немцами в Германию.
«Мне известны случаи, – говорит Селиванов Михаил Ильич, – провокации со стороны германского командования.
Расскажу с первой провокации:
Числа 22 сентября 1942 г. немцы расклеили по городу объявления, в которых говорилось, что все многосемейные и лица в возрасте от 50 лет и выше, желающие получить продукты питания из немецких складов, обязаны подать заявления в местную комендатуру с указанием имени и возрастов всех членов данной семьи. Население поверило. Заявления были поданы. Спустя некоторое время, примерно 10–15 октября, все лица, подавшие заявление, получили именные повестки с обозначением места явки на сборный пункт. В повестке указывалось, что семья имеет право захватить с собою груз весом не более 20 кг. С пунктов, куда являлись обманутые немцами граждане, вещи их грузили на машину, а людей под конвоем отправляли в станицу Владимировскую В[ерхне]-Баканского района. Здесь был организован концлагерь. В этом лагере люди находились по несколько дней, затем их перегоняли в другой концлагерь, находившийся в станице Натухаевской того же района. А потом распределяли по остальным концлагерям, организованным немцами в районах от города Новороссийска до Тамани. Там оформлялась немцами «первая» эвакуация населения города Новороссийска. Все жилища этих граждан перешли в собственность немецкого командования…»
В течение первых месяцев пребывания немцев в городе они отобрали у жителей всех коров, свиней, коз и кур. Причем этот грабеж «культурные» немцы в своем приказе мотивировали тем, что у населения нет кормов для скота и что германское командование, идя в защиту животных, решило спасти их тем именно, что отнимало у населения. Лица, не сдавшие скот, подлежат строгому наказанию.
Житель города Новороссийска Баранов Петр Иванович, 35 лет, проживающий по ул. Советов №35, заявил:
«…В феврале месяце 1943 г. германским командованием была создана немецкая организация ВИНДО, которая узаконила грабеж государственных предприятий и личного имущества граждан… Работая сапожником при ВИНДО, я был очевидцем того, как награбленное имущество, промышленное оборудование и ценности свозились в здание Госбанка и каждую ночь на машинах отправлялось в Германию. Ограбив начисто население города, отняв у него весь скот, всю птицу, все продукты питания и личное их имущество, они обрекли людей на голод, люди ели собак, кошек, обрывали цветы деревьев, снимали кору с деревьев, питаясь ими. Таковы те блюда, которыми немецкие рабовладельцы питали граждан города Новороссийска. Люди пухли с голоду, умирали».
Гражданка Панченко Евгения Петровна, 1922 г. рождения, проживающая по ул. Буденного № 19, сообщила:
«…Весной положение с питанием настолько ухудшилось, что в пищу пришлось употреблять крыс, собак и падаль…»
Не забыть и не простить
Все советское, все русское немцами осквернялось.
В обращении с советскими людьми немецкие офицеры щеголяли излюбленной ими фразой: «Русс-швайн». Женщины города Новороссийска, от девочки до старухи, подвергались насилию. Молодые женщины и девушки сгонялись в дома терпимости, организованные разнузданной немчурой, которые конспиративно немцы называли «Кабаре», «сбыт женщин», «тайный лагерь» и т.п..
Жительница города Новороссийска Бондарева Агафья Александровна, 44 года, проживающая в пос. Мысхако, заявила:
«…Вечером 12 сентября 1942 г. немецкие и румынские солдаты поселка «Мысхако» начали повальное изнасилование женщин. В эту ночь были изнасилованы и девочки-подростки, и старухи, их матери. Могу назвать ряд имен изнасилованных немцами: 14 летняя <…> Нина, <…> Вера, 26 лет, уборщица школы, 38 летняя <…> и другие.
15 сентября 1942 г. румынские солдаты изнасиловали жену красноармейца <…> Татьяну, ее мать <…>, не перенеся в семье ненавистного позора, повесилась…»
Жительница города Новороссийска Мительман Эмма Николаевна, 1912 года рождения, проживающая по ул. Привозная №6, рассказала:
«…Немецкие изверги устраивали публичные дома, в которые забирали молодых девушек. Эти публичные дома они называли лагерями. Один из таких лагерей находился между горным разъездом и хутором Саопичным. Этот лагерь немцы называли «тайным лагерем». Немецкие офицеры на легковых машинах ездили туда на «увеселение». Об этом лагере (доме терпимости) никто не знал. Он был строго засекречен. В этом доме терпимости имелось 20 бараков. Второй дом терпимости находился под станицей Крымской, носил название «Сбыт женщин». Этот лагерь также был засекречен. В нем находилось около 35 бараков. Эти бараки, их режим, отношение к женщинам, мне, как очевидцу, напоминают прошедшие времена царства гаремов в феодальных странах Востока…»
Красная Армия, изгнав немецко-фашистские войска с Таманского полуострова, освободила тысячи граждан города Новороссийска от немецкого рабства. Прибыв в свой родной город, они с ужасом рассказывают о своих мучениях.
Так, гражданка Кузнецова Киля Анатольевна, 1917 г. рождения, проживающая по улице Профсоюзной № 17, рассказывала:
«…Немцы сгрузили нас в лагере с маленькими детьми. Лагерь размещался севернее хутора Большого. Территория лагеря обнесена колючей проволокой. Внутри этого окруженного места имелись два сарая, у которых имелись только крыши. В этих двух сараях немцы разместили около семисот человек женщин с детьми. Нас гоняли на стройку дорог, кормили один раз в день. Пища состояла из неочищенного проса и кружки кипятка. Хлеба нам совершенно не давалось. Народ пух и умирал от голода. Так умерли при мне 20 женщин. В лагере нас заставляли работать на исключительно тяжелых физических работах, обращались с нами, как со скотом. О нашем питании немцы совершенно не беспокоились. Иногда покормят тем, что люди вообще не едят, и этим будь сыт…».
Житель города Новороссийска Селиванов Михаил Ильич и другие рассказывают:
«…Числа 10–15 октября 1942 г. немцы с помощью провокации угнали в концлагеря двадцать шесть тысяч граждан города Новороссийска. 3 марта 1943 г. немецкое командование по городу расклеило приказы о необходимости явки в местную комендатуру на регистрацию всех мужчин в возрасте от 16 до 55 лет. Не ожидая выполнения этого приказа, вслед за расклеиванием немецкая жандармерия и полиция врывались в кварталы и первого попавшегося на глаза мужчину забирали с собой и уводили в немецкие карательные органы. Облава происходила и днем, и ночью и продолжалась до 10-го марта. Всех мужчин, собранных таким образом, отправляли в Крым, на Украину и в Германию. Многие мужчины прятались по чердакам, подвалам, щелям по полтора и два месяца, не вылезая из своих тайников. Примерно 28 мая 1943 г. был вывешен приказ о регистрации мужчин и женщин, не занятых на немецких работах. При явке в комендатуру у прибывших на регистрацию отбирали паспорта и указывали им явку на «эвакуацию». Эта эвакуация продолжалась до июля мес[яца] с[его] года. Ежедневно из города Новороссийска отправлялось по шестьсот семей. Людей этих гнали под конвоем к переправе, а оттуда в Крым и на Украину… С июля 1943 г. началась вторая регистрация паспортов, т. е. учет тех лиц, которые немцами специально оставлялись для выполнения всевозможных оборонных укреплений и сооружений. Все эти люди состояли на учете в немецкой бирже труда и, как удостоверение личности, имели на руках биржевые учетные карточки. После этой регистрации все семьи, имевшие более одного иждивенца, вывозились из города».
Граждане города Новороссийска были свидетелями и очевидцами еще одной провокации немецкого военного командования, устроенной 25 апреля 1943 года, т. е. на первый день русского религиозного праздника Пасхи. Очевидцы, Капустина Александра Семеновна, 54 лет, проживающая по ул. Грибоедова №34, Водичко Вера Вячеславовна, 51 года, показали:
«…Ранним утром 25 апреля 1943 г., т. е. на первый день Пасхи, во время богослужения, начался артиллерийский обстрел кладбищенской и стандартской церквей. Снаряды рвались вокруг церквей и попадали в здание церкви. В кладбищенской церкви пробил снаряд купол, упал в «царские врата», тяжело ранил священника. Люди, охваченные ужасом, рвались к выходу, давили и душили друг друга, а когда выбегали из церкви во двор, то тогда попадали под град осколков. Всего в это утро по одной лишь кладбищенской церкви было убито и ранено более сорока человек…»
По предварительным данным, за период немецко-фашистской оккупации города Новороссийска ими убито, повешено, сожжено и заморено голодом более семи тысяч человек. Угнано в немецкое рабство и каторжные работы более 32 тысяч (тридцать две тысячи). Отступая под ударами Красной Армии, немецко-фашистские орды, помимо поджогов, взрывов, заминировали колоссальное количество уцелевших полуразрушенных зданий, подвалов, щелей, дымоходов, полов квартир и т.д. На день составления акта по городу извлечено около сорока тысяч мин, фугасов и «сюрпризов», и работы по разминированию продолжаются.
Живущие сегодня и потомки наши в будущем долго будут помнить о злейшем враге человечества – германском фашизме. Русский народ не забудет и не простит немецким извергам их злодеяний в Новороссийске…
Председатель комиссии Осипов.
Члены комиссии: Пискарев, Сергеева, Шестопалова, Гришай, Лобанов».
Источник: Государственный архив Краснодарского края. Ф. Р-897. Оп. 1. Д. 1. Т. 2. Л. 217–233. Подлинник. Из 27 страниц Акта публикуется 14 – из-за ограниченной газетной площади.
Материал подготовил к печати Владимир БУРЛАКОВ.
Фото: Открытые Интернет-источники.
