Им ещё возвращаться в жизнь

За столом, накрытым в Центре, за вкусным чаем и соком, я встречаюсь с теми, кто недавно вернулся с передовой.

Бывший айтишник Павел (позывной «Диксон») ушёл на СВО добровольцем и провёл там полгода. 120-миллиметровый миномётный снаряд разорвал в клочья его брата по оружию, «Диксон» выжил. Имя того парнишки, который собой прикрыл других, он так и не узнал. Полтора месяца Паша провёл в больничной палате в горизонтальном положении. Желудок прострелен, часть кишечника удалена, пол-лёгкого тоже, извлечён осколок, который залёг рядом с сердцем. А ещё «Диксон» весь посечён металлом. Сколько у него отметок, не сосчитать, даже его жена Виолетта не смогла с этим справиться. Паша приподнимает футболку и показывает тонкую белую ниточку шрама от горла до пупка.

– После ранения я бросил пить. Не пью вообще. Просто не могу. Если я выпью, то невольно начну вспоминать своих ушедших товарищей. Мне будет тяжело, – объясняет Паша, получивший в январе 2022 года медаль «За отвагу». Даже его закадычным друзьям больше не удаётся вытащить его на пятничные посиделки.

Пьянство – это частая проблема тех, кто вернулся из боевых действий. Люди пытаются забыть увиденное, сбежать от реальности, рассказывает Паша. Он знает ребят, пытающихся таким способом заглушить свою боль.

           В обычной жизни всё не так

– Мне очень нужен психолог, желательно военный, который поймёт именно меня, бойца.

Мужчина пытается мне скупым мужским языком объяснить, что с ним не так. Он, пришедший чуть ли не с того света, лучше других чувствует фальшь, видит двойные стандарты, несовершенства нашего мира сейчас стали сильно бросаться ему в глаза.

– Ты приходишь в поликлинику и видишь, как люди грызутся в очереди в регистратуру. Как недоброжелательны друг к другу, как много здесь, в обычной жизни, несправедливости. Там, на специальной военной операции, всё было гораздо проще: это – белое, а это – чёрное, вот враг, а вот товарищ, который отдаст за тебя жизнь, не раздумывая, и ты за него тоже. Здесь – добро, а там – зло. Нет обмана,  – горько рассуждает «Диксон». И так хочется ему помочь, поддержать, отогреть его душу.

     Как хочется услышать «спасибо»

Анатолий  мне знаком по публикации в «Новороссийском рабочем», о нём написала моя коллега Полина Калашникова. Парень вернулся весь израненный, его путь реабилитации после многочисленных тяжёлых ранений был очень трудным.

– А ведь нам хочется, чтоб нас поблагодарили за то, что мы пошли туда, не раздумывая, выполняли задачу, поставленную командованием. Многие потеряли здоровье, а кто-то и жизнь, – говорит Анатолий. – Нам так надо услышать от обычных людей хотя бы простое «спасибо». 

Я встаю и начинаю всех по очереди обнимать, называя сыночками этих взрослых бородатых мужчин, которым я дышу в грудь. Комок застревает у меня в горле, а эти мужественные воины с благодарностью принимают мои объятия.

       К смерти можно привыкнуть?

Руководитель регионального отделения Государственного фонда поддержки участников СВО «Защитники Отечества» Александр Старовойтов берёт в руки верную подругу гармонь, с которой он был на СВО, и начинает петь «Выйду ночью в поле с конём» из репертуара «Любэ». Лица бывших участников СВО в этот момент расправляются, глаза блестят, они тихонько подпевают. И я вижу, что им сейчас хорошо.

Я спрашиваю у ребят, можно ли там, на спецоперации, привыкнуть к смерти? Мне отвечают, что можно. Обычно так и происходит. Ты не падаешь в обморок, когда товарищ убит или ранен. Таково устройство нашей психики: ты должен как можно скорей забыть смерть товарища, чтобы самому не свихнуться.

– А меня тянет назад, – вдруг говорит Александр. И присутствующие мужчины кивают головами. – Там остались друзья, которые продолжают выполнять свой долг. Они ждут нас. Они знают, что мы вынесем их с поля боя. Чувство долга продолжает держать их там, даже получив контузию, они не сдаются и остаются  на передовой.

– Я тоже хоть сейчас поехал бы на передовую, но уже не штурмовиком, а оператором дронов, – говорит Толик. И все смотрят на него с одобрением.

      Не «застрять» в своих эмоциях

– У мужчин, которые побывали на передовой и получили ранения, происходят изменения в психике. Всех обратившихся в наш Центр мы проверяем на наличие посттравматического синдрома, он есть у каждого, – говорит психолог Центра Веста Забавина. – Мальчиков с детства учат не плакать, и многие взрослые мужчины не могут позволить себе эмоции, прячут их в себе. Многие живут после спецоперации с синдромом тревожности, которая затем переходит в депрессию. Бессонница, синдром выжившего, испытывающего чувство вины перед убитыми, склонность к риску по отношению к себе самому. Некоторые не понимают, зачем они здесь и чем им теперь заниматься. Поэтому могут быть проблемы с алкогольной зависимостью. Это тоже уход от реальности.

Работать психологам приходится и с жёнами бывших участников СВО. Женщины всё время, пока их мужья находятся там, пребывают в диком напряжении. А потом мужчины возвращаются немного другими. И нужно привыкать уже к новому человеку.

– Что станет с вернувшимися со СВО? Всё зависит от конкретного человека, – продолжает психолог. – Кто-то с лёгкостью перестроится и станет жить обычной жизнью. Кто-то «застрянет» в своих эмоциях. С каждым нужно работать индивидуально. И если участники СВО обратятся к профессиональному психологу, то процесс возврата к мирной жизни будет быстрым и лёгким.

Уважаемые участники СВО и члены из семей, вас ждут в Центре, он расположен по адресу: ул. Революции 1905 года, дом №27. Здесь вы сможете получить бесплатную психологическую помощь, пройти курс массажа и реабилитации на специальном оборудовании, рассказать о своих проблемах, встретиться с боевыми товарищами.