Друзья тащили из болезни

Когда произошло это чудовищное происшествие, Максиму было всего лишь двадцать с небольшим, и он был жителем Ханты-Мансийского автономного округа. Каково лишиться ноги в этом цветущем возрасте, когда вся жизнь впереди, когда грудь завешана спортивными наградами и недавно родилась дочь? Ни один здоровый человек не сможет даже этого представить, не захочет примерять на себя такую жизнь.

Чтобы понять, что чувствовал Максим, я беру в руки роман Ремарка «На Западном фронте без перемен», перечитываю волнующие строки. Герой Франц Кеммерих тоже лишился стопы. Только на фронте. Ему было лишь 19 лет. Максиму выстрелили в спину на второй день свадьбы его друга, но пуля попала в колено. Он умер на какое-то время, но его тело помнит каждое мгновение клинической смерти.

Максим видел белый свет, наблюдал сверху за своим телом, над которым суетились люди в белых халатах, слышал, как перебрасывались скупыми фразами доктора.

Максим принял известие, что он лишился ноги, с таким же чувством, как и герой романа Ремарка.

– Что я чувствовал? – переспрашивает он. – Паника… Я бился в кровати так, что прибежал доктор. Мне было обидно, я ведь кроссовки купил накануне новые! (И Франц Кеммерих у Ремарка тоже купил себе новые ботинки, но так и не смог их надеть, — прим. ред.). Плакал ли я тогда? Плакал, но позже, когда остался один.

Удары судьбы Максим Нигматуллин выдержал с честью. Наверное, судьба знает, кому посылать такие тяжёлые испытания. Максим до того чудовищного происшествия на свадьбе был фанатом спорта, играл в футбол и баскетбол, более того, был капитаном команд, профессионально играл в волейбол и теннис, плавал, занимался северным многоборьем, имел звание мастера спорта России по северной ходьбе. Такого человека так просто не согнёшь в бараний рог, не сломаешь, отняв ногу.

– У меня была очень сильная поддержка со стороны семьи и моих друзей, – рассказывает Максим. – Друзья вцепились в меня и изо всех сил тащили из болезни. Они выдумывали себе диагнозы и ложились в больницу, приходили в моё отделение и проводили со мной всё время. Мы играли в настольные игры, пили чай, вместе смотрели телевизор. А когда я встал на костыли, друзья стали забирать меня из тиши больничных стен и вывозить на совместные посиделки, на шашлыки. Они делали всё, чтобы я начал жить заново.

Спорт, спорт и ещё раз спорт

Максим уверен, что его вернул к жизни спорт, спорт и ещё раз спорт.

Уже в больнице он начал тренироваться. А как только выскочил из больничных стен, стал искать возможность для спортивных занятий. И так нашёл хоккей для инвалидов, познакомился с тренерами российского масштаба и получил задание создать команду по адаптивному хоккею в Ханты-Мансийске. И в 2009 году появилась такая команда. В каких только городах и странах не побывала она на соревнованиях по адаптивному хоккею! На второй год своего существования команда начала выигрывать.

Но Нигматуллин пошёл дальше, он стал игроком российской сборной по следж-хоккею на санях и познал вкус победы сборной России на престижных соревнованиях.

В бесчисленных поездках Максим познакомился с новым для себя видом спорта – футболом для инвалидов, а знакомство с сильнейшим в нашей стране игроком в футбол для ампутантов, Дмитрием Удаловым, перевернуло его жизнь. Максим, как и Дмитрий, стал играть в футбол на костылях, причём поначалу он играл в команде по любительскому футболу, где были здоровые люди.

– Вы зачем над человеком издеваетесь? – гневно спрашивали случайные прохожие, видя, как бегает за мячом безногий инвалид на костылях.

В партнёрах  «Роскосмос»

Максим Нигматуллин давно живёт в Новороссийске. Если прийти к нему в офис, где соблюдается дресс-код, то можно и не понять, что перед тобой человек, у которого ампутирована нога выше колена.

Но сегодня мы встречаемся в производственном цеху, где молодой человек создаёт протезы для таких же инвалидов, как он сам. Сегодня он в шортах, и я могу рассмотреть протез его производства с коленным модулем «актив-2», изготовленный научно-производственной корпорацией систем прецизионного приборостроения «Роскосмос». Да-да, Максим сотрудничает с «Роскосмосом».

Мой собеседник рассказывает, как ему пришла в голову идея производить протезы. Коронавирусная инфекция изменила его жизнь. Стодневный карантин подкосил бизнес Максима, а он тогда занимался недвижимостью. Мужчина вспоминает, что убытки были настолько ощутимые, что пришлось продать личный автомобиль. Тогда он стал думать, чем можно заниматься ещё.

Когда увидел первых ребят, вернувшихся со СВО и лишившихся конечностей, заметил, что они как-то «криво ходят». Он понял, что мог бы им помочь, ведь он, инвалид со стажем, знает, как нужно сделать протез, который будет хорошо сидеть, не будет давить.

Тогда он изготовил свой первый протез. А весной этого года уже открыл своё собственное производство в Новороссийске. Сейчас мы гуляем по цеху, где собирают протезы, которые заменят людям потерянные ноги или руки.

Тонкости дела

– На самом деле это довольно кропотливый и длительный процесс – на изготовление протеза уходит два месяца, – рассказывает Максим, пока мы рассматриваем его коллекцию протезов, где и современные версии, и старинные. Есть даже довоенный протез, который станет экспонатом будущего музея. – Очень много времени уходит на корректировку протеза.

Если объяснять совсем примитивным языком, то сначала мастера делают копию культи из гипса. Затем уже изготавливается вариант из стеклопластика. Человек продолжительное время привыкает к пробному варианту, его подгоняют так, чтобы он идеально сидел, не мешал и не давил. Примерка, тренировки, всё это нормально при изготовлении протеза. И только когда пациента всё устраивает, создаётся постоянная «гильза». Людям из других городов приходится какое-то время жить в Новороссийске, и Максим даже им оплачивает гостиницу.

 Максим держит в руках коленку, изготовленную предприятием особо точных приборов «Роскосмоса». Это первый коленный модуль с гидравликой, управляемой микропроцессором, который разработали в нашей стране, – аналог дорогого иностранного. На создание российского образца ушло пять лет. Максим в свой протез вставил коленный модуль «Роскосмоса» и сейчас испытывает новинку на себе.

– Ощущения отличные, – говорит он. – Двенадцать часов я могу находиться на протезе, не снимая его. И он не давит! Я ведь его сам делал, и для себя.

Максим рассказывает, с чем ему пришлось столкнуться, когда он начал своё, такое необычное производство. Первое – это поиск людей, нуждающихся в протезах, поначалу он не знал, где их взять. Максим познакомился с государственным фондом поддержки участников СВО «Защитники Оте-чества», и теперь фонд помогает ему встретиться с инвалидами-ампутантами, чтобы помочь им с изготовлением протезов.

Нигматуллин вошёл в государственную программу, фонд социального страхования ему компенсирует средства, потраченные на изготовление протезов. Однако, как в любом бизнесе, есть традиционные проблемы, к примеру, иногда компенсации приходится ждать очень долго.

Не будем углубляться в проблемы, поговорим лучше о хорошем.

Максим и его команда

Максим не утратил любовь к спорту, он создал в Новороссийске футбольную команду. Сейчас в ней шесть человек и ещё два инвалида готовы влиться в команду, но они находятся в госпиталях и пока не получили протезы. 20 августа команда начинает тренировки. Если учесть спортивное прошлое нашего героя, то этот коллектив обязательно ждёт спортивный успех.

Максим говорит, что его команде очень нужны спортсмены, и он будет рад, если кто-то найдёт радость жизни в адаптивном футболе.

Максим на этом не остановился, он создал общественную организацию для времяпрепровождения инвалидов. Решил приобщать их к экстремальным видам отдыха. Наш герой уверен, что таким, как он, показаны именно экстремальные ощущения, чтобы отвлечься от тяжёлых мыслей. Максим много лет моржует, в январе этого года участвовал в соревнованиях по парусному спорту, прыгнул с парашютом, а скоро планирует заняться бейсджампингом – прыжком с высоты на резинке.

Но самое главное – Максим Нигматуллин становился мотиватором для других, таких же, как он, инвалидов.

– Насмотревшись на нас в цеху, где мы производим протезы и где происходят примерки, инвалиды говорят, что они перестают стесняться себя, – рассказывает Максим. – Я не устаю повторять, что, пока в твоей башке каша, ты инвалид. Пока ты просишь детей или жену принести тебе кружку с водой или подать пульт от телевизора – ты инвалид! Выбрось инвалидность из своей головы! Встань и сделай сам! Прыгай на одной ноге, перестань прятаться в скорлупу! Теперь ты такой, и в этом нет ничего постыдного! Я научился отлично прыгать со стаканом на одной ноге. Мы сами становимся инвалидами, когда не можем оторвать от дивана ягодицы.