А мама ничего не знала

Признаюсь, что волновалась перед интервью. Как задавать вопросы человеку, которому осколком мины в 28 лет оторвало ногу? Какие слова подобрать, чтобы не разбередить его рану?

Не пришлось подбирать слова. Сергей Михайлов с улыбкой ответил на все вопросы, глядя мне прямо в глаза, не тушевался. А разговор мы начали с… осмотра его протеза в модном гольфе с принтом в виде татуировок.

Новым протезом прапорщик гордится, ходит на нём, слегка прихрамывая – если не присматриваться, не поймёшь, что это протез. Более того, молодой мужчина совершает  то, во что трудно поверить – пять месяцев играет на протезе в хоккей! Правда, поначалу пришлось приноравливаться к пластмассе. Как здесь не вспомнить великого Маресьева, к подвигу и жизни которого Михайлов относится с большим уважением.

Родился Сергей Михайлов в посёлке Ибреси Чувашской Республики, срочную службу проходил в Новороссийске. Шесть лет после срочной служил на корабле военно-морской базы. В 2019 году уволился из армии. Когда началась СВО, ушёл туда добровольцем. В июне 2022 года он уже был на передовой.

– А мама ничего не знала, – отвечает Михайлов на мой вопрос, который я, мать троих детей, не могу не задать. – Я приехал её проведать на родину уже на протезе.

Неужели материнское сердце ничего не чувствовало? Не ныло в груди по ночам? Не звонила мать сыну по утрам, не пересказывала ему свои тревожные сны? Бывает так: не чувствовала мама, что сынок под пулями. Звонила ему, и всякий раз сын ловко уходил от ответа, успокаивал, что он в Новороссийске.

– Допускали мысль, что можете погибнуть?

– Умереть? За Родину? Был готов! – отвечает Сергей.

И жизнь промелькнула перед глазами

24 августа 2022 года Сергей Михайлов вместе с восемью боевыми товарищами возвращался с задания. Штурмовое подразделение, куда попал Сергей, участвовало в штурме одного посёлка под Донецком. Группа попала под миномётный обстрел.

– Я ничего не чувствовал после взрыва. Был в шоковом состоянии. Помните, как говорят – перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами? Я это видел – за секунду вся моя жизнь пролетела передо мной. Как фильм. Если я сейчас сяду записывать, что я видел, мне не хватит альбомного листа. А тогда я взглянул на ногу. Вижу – у меня нет ноги ниже колена. Кровь, лоскуты брюк. На левом плече в кармане у меня лежал жгут. Я наложил его выше колена, – вспоминает Сергей, и ни один мускул не дрогнул на его лице, улыбка не сошла с его губ. – Потом подбежали товарищи, вкололи обезболы, записали время. Всю дорогу до точки эвакуации мои товарищи, я их называю братьями, тащили меня на носилках, которые шьют для СВО мамы, разговаривали со мной, чтобы я не потерял сознание.

Пятеро бойцов в тот день пострадали от взрыва мины. Все остались живы, но ранения были серьёзные.

– О чём я тогда думал? Успокаивал себя молитвой. Вспоминал о маме… Паники не было, – говорит Сергей Михайлов. – Да, и вот ещё: жалел, что не буду играть в хоккей.

Парень прошёл через серию операций. Серьёзное лечение и реабилитация потребовались и второй ноге. Сильный удар в область грудной клетки и ушиб лёгкого спровоцировали пневмоторакс. Одним словом, пришлось помучиться. В общей сложности четыре месяца он провёл в госпиталях.

Вновь встал на коньки

– А сейчас со здоровьем всё в порядке, государство мне дало протез – сначала непривычно было, но потом привык, в январе вышел на лёд. Веду активный образ жизни! – оптимистично продолжает Сергей.

Хоккей – это любимое хобби Сергея Михайлова, я бы сказала – его жизнь.

– Стоять на коньках я научился лет в пять, – рассказывает он. – В Чувашии все дети катаются на коньках. В моём посёлке был пруд, который зимой замерзал. Там мы и катались. В школе я играл в хоккейной команде «Колос». Мы были чемпионами школы, района, а затем и Чувашской Республики.  

В Новороссийске Сергей, уже опытный хоккеист, сразу влился в Ночную хоккейную лигу, организованную Владимиром Путиным в 2011 году, стал нападающим и бомбардиром хоккейной команды «Шторм». Перед уходом на СВО он отыграл в ней три сезона, был на хорошем счету.

Вы спросите, где в Новороссийске лёд? Есть лёд на бывшем заводе «Прибой», правда, покрытие пластиковое.

– Когда я вышел на протезе на лёд, всю тренировку улыбался. Никто не мог понять, что со мной происходит! А просто я на льду – счастливый человек. Такие невероятные эмоции, – признаётся Михайлов.

– Были те, кто не верил, что встанете на коньки?

– Никто не верил! Протез-то не спортивный, у него стопа не гнётся. Не знаю, как у меня получается кататься. Но когда я забил первый после СВО гол, мне аплодировали даже противники. И я с каждой тренировкой прогрессирую.

– О чём мечтаете?

– Чтобы в Новороссийске скорей достроили Дворец спорта «Черноморский» и чтобы у нас появился Ледовый дворец. Я тогда буду самым счастливым человеком!

Там нужно верить

Спросила я у своего собеседника и о том, о чём давно мечтала спросить участника СВО.

– Скажите, Сергей, вы испытывали страх на передовой?

– Не верьте, если вам говорят, что страха нет. Страх есть у всех в тех местах, где летят пули и рвутся снаряды. Это естественная реакция человека, не стоит стесняться об этом говорить. Да, страх у меня был.

– А как его преодолеть?

– Молча. На СВО нет малых детей, там взрослые люди. Они знали, куда они шли.

– Какой у вас была реакция, когда вы впервые увидели убитого человека?

– В обморок не упал. У людей бывает разная реакция, в зависимости от психики. Есть те, которые, увидев смерть, отказываются штурмовать. Но таких единицы. Мы не осуждаем их. Жизнь есть жизнь.

– Вы верующий? Часто обращались к Богу с молитвой на фронте?

– Я верующий. К нам на передовую приезжал священник, причащал нас, наставлял. В таких местах без веры нельзя. Нужно во что-то очень сильно верить. Как минимум, в то, что вернёшься живым.

– Где вы спали, когда были на СВО?

– Каждый раз по-разному. Я был в штурмовой группе. Мы ночевали в спальниках в подвалах, в брошенных зданиях, в окопах, на траве, в старом ангаре. В одной точке ночевали максимум три ночи.

– На СВО есть такое понятие, как дедовщина?

– Нет.

– Вам доходила гуманитарная помощь, которую собирают новороссийские женщины? Что вообще на передовой требуется?

– Чистые носки и трусы очень нужны. А вот мыло – не очень. Там не искупаешься, душ не примешь – негде! Трёх влажных салфеток достаточно, чтобы обтереться. Вот такой у нас душ.

– Вы готовы были умереть?

– Да. К этому готов любой профессиональный военный.

– Мама Наташа что сказала, когда вас увидела на протезе?

– У неё были слёзы радости оттого, что я живой. Она гордится мной.  А я горжусь своей мамой.

P.S. Сергей Михайлов награждён медалью «За отвагу» и 9 мая принял участие в Военном параде на Красной площади в Москве. А ещё он получил деньги за ранение. Но их не хватает, чтобы купить спортивный протез с двигающейся стопой. Стоит такой 4,5 миллиона рублей. И он собирает деньги на него. Потому что без такого протеза ему не играть. Можете помочь? Телефон в редакции.

Фото предоставлено героем публикации