Собирал вещи по родственникам

Жизнь Петра Васильевича на пенсии превратилась в увлекательный детектив. Все свободное время он посвящает поиску информации о своих родственниках, а также старых вещей, которые могли бы рассказывать современникам семейную историю.

Я нахожусь в самой главной комнате его дома: здесь расположился семейный музей. Комната напоминает традиционную казачью хату, наполненную старинными вещами. Вот швейная машинка «Зингер» 1902 года выпуска, которой рассчитались с бабушкой Петра Агафьей Федотовной за работу турки, заготавливающие в окрестностях Новороссийска древесину скумпии для изготовления красителей. Вот старинная прялка, вот старые железные утюги, коромысло, которому, наверное, пара сотен лет.

Все столы и стулья в этом музее украшены ажурно вывязанными скатертями и салфетками, такие любили в казачьих семьях, да и в середине прошлого века они были трендом в советском интерьере. На столе посуда тех лет: супница и молочник, стаканчики и железных подстаканниках. На стене, как лучших модных тенденциях прежнего времени, тканый ковер. В центре комнаты металлическая кровать с коваными ажурными элементами, на таких спал в детстве Петенька. Правда, кровать не оригинальная, ее мой новый   знакомый сварил сам, стилизовав ее под старинную.

— Все это я потихоньку собирал много лет, «отнимал» вещи у родственников, — рассказывает Петр Васильевич. – Моя мама, фамилия которой в девичестве была Нагай, оставила мне всю информацию о ее родных. Прадед мой Василий Нагай (умер он в 1920 году) был самый обыкновенный Натухаевский казак, у которого было двенадцать детей. Начал я копать информацию о предполагаемых предках, изучил списки казаков, которые поднимали станицу Натухаевскую, и нашел в них Сергея Нагая, отца Василия, который прибыл в нашу станицу в 1862 году.

Внуки должны знать родню в лицо

— Стал изучать списки дальше и нашел в них Никиту Нагая, который заселял в числе других казаков в конце 18-го века Кубань. Тогда я пошел дальше. В списке запорожского войска 1756 года я нашел четырех человек с фамилией Нагай. Не утверждаю, что это мои родственники, это еще нужно подтвердить документально, но это не исключено, — рассказывает станичник.

Всю собранную информацию Петр Васильевич изобразил в виде генеалогического древа, оно украшает стену домашнего музея. Старинные фотографии другого рода по линии его папы Василия Козьмина занимают два ряда от стены до стены.

— Когда приходят в гости внуки, я их в этом музее тренирую, — продолжает мой герой. – Я убежден, они должны знать историю нашего рода, имена всех родственников. А еще раз в год они сдают мне экзамены на знание нашей семейной истории.

Время собирать камни

А еще с недавних пор Петр Козьмин полюбил еще и камни, к которым прикасалась рука человека.

— Зашел я как-то к знакомым, живущим в станице Раевской, и вижу — во дворе лежит каменная деталь от ручной мельницы конца 19-го — начала 20-го века. «Где вторая часть от нее?», — спрашиваю. «А мы ее в бетон закатали», — отвечают хозяева.

Горько стало за современников моему новому знакомому. Сложно ему было понять, как поднялась рука похоронить в бетоне такой раритет. Каменную деталь от мельницы Козьмину в тот день подарили. И с того момента жизнь его изменилась.

— Как можно выбрасывать такие вещи? — возмущается Петр Васильевич. – Это же наша история! Если мы все утратим, что внукам показывать будем?

С тех пор Козьмин стал искать по дворам и сельским окраинам старые каменные вещи – теперь перед его двором и внутри него целая коллекция таких камней с историей. Вот катки для молотьбы конца ХIХ века. Вот корыто, вырубленное из глыбы песчаника, для корма скота. А вот каменный точильный круг, на нем натухаевские казаки точили свои шашки. Две каменные детали жернова Козьмин подарил натухаевскому музею. А камень с мельницы деда Ивана Васильевича Нагая украшает двор нашего героя.

— Соседка баба Рая однажды мне призналась: «Я возмущалась, что ты таскаешь камни, улицу ими загромождаешь. А однажды гуляла рядом с внучкой, а она и спрашивает, что это за камни? Стала я ей рассказывать: что это жернова с мельницы, которая кормила станицу. Что это точильные камни, которыми точили сабли. А потом думаю, вот я неразумная, зачем ругалась? Какое великое дело человек делает – историю собирает», — рассказывает Петр Васильевич.  

— На этом месте нашей станицы до 70-х годов прошлого века располагалась колхозная конюшня. Теперь я мечтаю найти старинные предметы, которые могли бы остаться от конюшни,– сбруи, подковы, металлические элементы.