С человеком-«парадоксом» встретился корреспондент «Новороссийского рабочего».
– Александр, не слишком ли много для одного выступать в трёх ролях – автора, режиссёра и единственного актёра на сцене?
– Безусловно, это большой труд. При этом часто ловишь себя на мысли, что ты и твой персонаж – совершенно разные люди. Знаменитый французский писатель и кинорежиссёр Жан Кокто как-то отметил, что «монологи нужны для того, чтобы выговориться». Ему можно верить, ведь все его повествования – очень глубокие произведения, которые подходят и для сцены, и для киноэкрана. К тому же это только кажется, что я один занят созданием спектакля. Это вовсе не так, у меня есть немало помощников, целая команда.
– На кого рассчитаны твои моноспектакли? Зрителям не скучно?
– Все мои такие работы, а их уже четыре, рассчитаны на самого разного зрителя. Социально-бытовая драма «Не слыша разговора» подойдёт людям старшего возраста, которые готовы пережить потрясения героев. А вот «Пьеро. Love Story» – это повествование для среднего возраста и молодёжи. Попурри «Голоса из строя» о героях и антигероях в истории страны и калейдоскоп воспоминаний «Синдром Дон Жуана» понятны и молодым зрителям, и тем, кому за шестьдесят.
– Неужели сегодня так уж сложно найти пьесу, которая может быть интересна всем?
– Я часто пытался пойти именно по этому пути. Но порой такая постановка оказывалась крайне сложной по актёрской подаче со сцены в сравнении со столичными театрами. Для меня идеальный вариант подсказал Евгений Гришковец, который и сам сочиняет, и сам играет. Я заимствовал его творческий подход, идею одиночного существования на сцене.
– Что сегодня привлекает зрителя?
– Зритель желает отдохнуть от своих серых будней, хочет хоть ненадолго окунуться в мир иллюзий. Что касается постановок нашего театра-студии, то мне часто пишут, что нравится та атмосфера, которая есть в наших постановках. Самое любопытное происходит тогда, когда кто-то подходит после спектакля и интересуется, а можно ли влиться в наш коллектив. Так мы уже нашли несколько своих новых актёров.
– Порой приходится слышать мнение, что современный театр должен быть частью шоу-бизнеса в культуре. Это необходимость?
– Такой подход вовсе не обязателен. Порой довольно смешно выглядит, когда ради привлечения зрителя в актёрский состав вводится какое-нибудь медийное лицо. Из-за этого теряется душа постановки, авторская мысль. Как донести до зрителя задумку художника, если на сцене оказалась прославившаяся своими скандалами в шоу-бизнесе Ольга Бузова?! Это похоже на неверие режиссёра в притягательную силу прославленного театра и ставку на то, что «на Бузову пойдут».
– Александр, а сколько в «Парадоксе» актёров?
– В последнем спектакле «Нам от любви покоя не найти» было занято 16 человек. Сейчас работаем над пародией на французский детектив «Шесть лиц женского пола, или Проверка на преданность», где будут заняты восемь актёров. Премьера постановки планируется в конце августа – начале сентября на сцене Городского центра национальных культур.
– Трудно ли быть до конца справедливым, когда ты и режиссёр, и актёр в одном лице?
– Жёстких режиссёров я не люблю и сам таковым не являюсь. Я как режиссёр не караю себя — актёра.
– Какая твоя постановка стала самой успешной?
– По откликам публики, это история про Пьеро. Я с этим спектаклем был на фестивале любительских театров в Санкт-Петербурге, и постановка была тепло принята зрителями.
– Что тебе понравилось в последнее время из работ профессиональных театров?
– Буквально за месяц посетил в Новороссийске два очень интересных спектакля. Это «Парфюмер» в главной роли с питерским актёром Андреем Носковым и клоунский спектакль «Маленькие истории» московского «Театра за углом» с уровнем клоунады в стиле Никулина и Полунина. Очень впечатлён был игрой Носкова. Не постеснялся после спектакля подойти и пожать ему руку.
– Где сегодня больше молодёжи – на сцене или в зрительном зале?
– Если говорить про традиционное сценическое искусство, то молодёжь чаще сидит в зале, а в некоторых иных творческих проектах, таких как КВН, большинство рвётся на сцену.
– Скандал помогает успеху спектакля? К примеру, современный Хлестаков выходит перед зрителем на сцену без штанов?
– Это всё банальные пошлые приёмы. Далеко не всегда такое принимается. Зрители, посмотрев раз-другой, больше не придут на подобный спектакль. В Москве сейчас много театров, которые хотят выделиться и иметь успех любым путём, что не всегда, я считаю, оправданно.
– Кто ведёт театр вперёд? Америка, Европа, российская Мельпомена или Саша Уваров?
– В отличие от кинематографа наши отечественные театры не гонятся за Западом, не пытаются слизывать за Голливудом. Мы стараемся, чтобы публика после наших спектаклей становилась лучше и чище. Выходит, вдохновляет нас на творчество и ведёт вперёд наш зритель.
– Какой самый интересный телеспектакль видел на отечественной сцене?
– Первое, что приходит в голову, – работа великого Товстоногова, его «Ханума» в Большом драматическом театре в Ленинграде. Это пособие и для актёра, и для режиссёра, и для хореографа, и для сценографа. Это классика на долгие годы.
