Это первая подобная награда в Новороссийске. Прекрасный повод поговорить с художником о жизни и творчестве.         

Почему Адыгея

— У меня в последнее время многое было связано с Майкопом и местной национальной культурой. В столице Адыгеи прошли три мои персональные выставки. Выставку работ художников Адыгеи мне удалось привести в Новороссийск. Несколько моих работ попало в Музей народов Востока и в фонды Республиканского выставочного зала. Еще одна примечательная выставка состоялась в администрации главы республики и кабинета министров Республики Адыгеи. На открытии выставки главе Адыгеи Мурату Кумпилову понравилась одна работа – конечно, я подарил ее руководителю региона. Очень интересным оказался межрегиональный пленэр «В горах Адыгеи», в котором приняли участие художники Кубани и Адыгеи. Наверное, все это вместе и повлияло на принятие решения.

О творчестве и кисти

— Мне больше всего нравится создавать не просто пейзажи или портреты, а образы, по которым можно узнать сам объект. Это некая трансформация взгляда на предмет, на натуру. Порой это гораздо сложнее, чем слепое копирование увиденного.

Список моих предпочтений довольно длинный. В нем портреты, которые были написаны в Древней Греции и в Древнем Египте две тысячи лет тому назад. В нем Тициан, Ель Греко, Сарьян, Шагал, Сезанн, Матисс и Пикассо. Недавно увидел автопортрет, написанный Ильей Репиным в Париже. Эта работа перевернула мое представление о художнике, которого все мы считаем представителем классической живописи.

Для себя я давно выбрал лозунг: «Твори, иначе погибнешь!». Ведь творчество у художника это не то время, когда он держит в руке кисть. Творчество – это когда начинает работать мысль. У меня это может быть и во сне, и за рулем. Бывает, что я ухожу вечером из мастерской, бросаю последний взгляд на мольберт и вижу, что нужно что-то подправить, возвращаюсь и так увлекаюсь, что работа может продолжаться еще часов пять. А кисть нужна художнику тогда, когда идея уже полностью созрела и осталось только нанести на холст краски.

О неудавшейся карьере скрипача

 — После шестого класса мне на глаза попалось объявление о наборе в класс… скрипки. Я загорелся, отец меня поддержал и даже на следующий день купил скрипку. Я с нетерпением ждал первого сентября, когда можно будет приступить к занятиям. Но когда пришел на занятия со своей скрипкой, то оказалось, что я единственный, кто записался. Я после этого как-то быстро охладел к музыкальному инструменту.

А своего первого учителя по художественному творчеству я встретил на футбольном поле, когда пришел с пацанами поиграть в мяч. Недалеко от нас расположился взрослый мужчина с мольбертом. Я подошел к нему, и он поразил меня тем, как бодро и уверенно у него все получалось. Потом я узнал, что это Виктор Пономарев, летчик, ветеран войны. Отец не ругал меня за то, что я забросил скрипку, поддержал и в новом увлечении.

Вдохновение: быть или не быть

— У меня есть довольно много работ, которые созданы в тот период, когда не было ни настроения, ни вдохновения. В это время я экспериментирую с цветом, пластикой, колоритом, пробую, к примеру, сочетать море с небом или дерево с землей. Иногда приходишь к таким сочетаниям, которые не увидишь ни на каких фотографиях. На память приходят слова Леонардо: «Если ты учился у природы, то ты – сын природы, а если учился у мастеров, то ты – внук природы».

Для меня очень важно, чтобы работа получилась такой, как она была задумана. Я сам балдею от таких своих работ. Раньше, если работа мне не нравилась, то я просто выбрасывал ее, а потом перестал. Со временем даже слабые работы смотрятся по-другому. А оценивать их должны зрители, искусствоведы.

Мне кажется, что свои работы я создаю довольно быстро. Например, на большое панно, триптих размером 5х1,5 метра я потратил не более месяца.

Я, например, до сих пор храню свою работу, которую написал более 50 лет назад — натюрморт «Гранаты». Он был написан за несколько лет до первой выставки.

Переход на личности

— Творческие личности порой не всегда уживаются друг с другом… Бывает, что и мне в колеса вставляли не только палки, но и целые бревна. В молодости были моменты, когда мои работы и рвали, и выбрасывали, били керамику. Даже сейчас об этом трудно вспоминать. Но я всегда старался находить тех художников, с которыми мне интересно общаться. Это известные в регионе авторы – Анатолий Легостаев, Виталий Корабейников, Светлана Демкина, новороссийцы Эдуард Нетребко, Лина Коваленко, Владимир Аксенов и другие.

Как руководитель регионального отделения Творческого союза художников России я часто сталкиваюсь с тем, что многие художники стесняются своих работ, не решаются их показывать, участвовать в выставках. Я начал вытаскивать таких авторов из их подполья, помогать им реализовывать свои задумки, делать интересные экспозиции.

Я всегда стараюсь понять и оценить любого автора, хотя сам не лезу со своими оценками, если меня не спрашивают. Понимаю, что, как говорится, художника обидеть может каждый. Не люблю становиться в позу ценителя-правдолюба. Ведь может так оказаться, что я сам просто не дотягиваю до понимания той или иной вещи. Ведь если я не понял автора, то это вовсе не значит, что его работа плоха.

О громадье планов

— С творчеством у меня связаны два момента: мне всегда хочется создавать новые работы и разноплановые выставки. Еще мне хочется, чтобы в городе появился свой выставочный зал, где было бы представлено все многообразие творчества новороссийских авторов. Чтобы туда могли прийти дети и понимали, к чему стоит стремиться. Вот это, пожалуй, сегодня для меня самое главное.

Рецепт успеха

— Для того чтобы стать известным художником, лучше всего иметь много денег и быть приближенным к властным структурам. Но в мире, к сожалению, большинство живописцев получают достойное признание лишь после ухода из жизни.

О подарках

— Я довольно часто дарю свои картины. Иногда не могу отказать себе в этом, когда вижу, что на твою выставку пришел настоящий ценитель. Порой просто приятно слышать от кого-то оценку своего труда. Но бывает и так, что созданная работа просто застоялась среди остальных твоих картин.

О себе в искусстве

— Многие замечают, что среди моих работ немало автопортретов. Я пишу очередной, когда рядом нет иной натуры. Все мои автопортреты ироничны, в них я позволяю себе немного поиздеваться над самим собой.

О других в искусстве

— Помню в 1975 году в Эрмитаже проходила выставка работ Пикассо. Я в то время еще даже не знал таких понятий, как абстракционизм, импрессионизм. Вокруг все только и говорили – Пикассо, Пикассо… А я смотрю и не могу понять – все криво и косо. А потом увидел его академический рисунок и понял его слова: «Я рисовать, как Рафаэль, умею, но мне жизни не хватит, чтобы научиться рисовать, как ребенок».

Мне всегда крайне интересно было видеть гармоничные работы, выполненные в южном колорите ярких цветов. Они всегда ближе к жизни, чем к смерти. Это радость, веселье, одухотворенность человека.

 Я считаю, что в жизни очень важно любить людей, но не на словах, а на деле. В жизни я научился не обижать других, возможно, именно потому, что сам не раз был обижен другими. А что касается художников, то каждый из них, как творческая личность, порой очень одинок, ведь каждое новое полотно – это всегда индивидуальный труд, от замысла до мытья кистей. Я всех очень ценю, вижу, кто сильный, кто слабый. Но каждый из них имеет право на то, чтобы показать свои работы в Москве и Ростове, Саратове и Геленджике, Краснодаре и Сочи.