Сегодня – вся правда о нелегком труде социального работника
Анне Петровне семьдесят лет. От нее отказался сын, успешный бизнесмен. Семь лет женщина скитается по съемным квартирам Новороссийска и выживает на мизерную пенсию и алименты сына. На нервной почве у нее начался ревматоидный артрит рук – несчастная не может больше обслуживать себя. Я, корреспондент газеты, написала о непростой судьбе этой женщины очерк, история ее жизни тронула сердца многих людей.
Появление в судьбе семидесятилетней женщины соцработника из Новороссийского комплексного центра социального обслуживания Лидии Бордюг – настоящий подарок.
– Лидочка мне сварила борщ, я ведь жидкое не ела уже несколько лет, просто не могла дотащить сумки с продуктами, не могла нашинковать овощи, из-за болезни я практически лишилась рук. Питалась всухомятку. И тут такая радость! – улыбается Анна Петровна.
Я допытываюсь, каков рецепт знаменитого борща «от Лидочки». Соцработник стесняется. Да ничего особенного, говорит она. Самый обычный борщ со свеклой и свежей капустой. Как дома.
А еще Лидочка готовит Анне Петровне потрясающие паровые тефтели, картошечку. Старушка, лишенная любви сына, внимания внуков, радости обнять правнуков наконец обрела близкого человека. Близкого не по крови. По душе.
– Я ведь с Лидочкой наговориться не могу, – продолжает Анна Петровна. – Пока она готовит мне еду, а я на кухне на табуретке сижу, рассказываю о себе. Успеваем за это время наговориться, обсудить все новости.
Лида Бордюг — скромная, немногословная женщина. В соцзащите трудится четыре года. Столько же еще до пенсии. Кроме Анны Петровны у нее еще десять получателей услуг. Именно так называют стариков, которым социальные работники оказывают помощь. Мне не нравится это словосочетание: кажется сухим и формальным, я бы называла этих людей подопечными.
– Не привязываетесь к своим подопечным? – спрашиваю у Лидочки.
А она вдруг начинает смахивать слезы, выходит из комнаты на кухню.
– Привязываюсь к каждому, очень переживаю, когда приходится расставаться… – говорит Лидия, немного успокоившись, и опять у нее на глазах слезы. – В прошлом году от меня ушли в мир иной двое стариков. Я по ним до сих пор скучаю.
Лидия старается не принимать близко к сердцу истории своих одиноких подопечных. А ведь у каждого есть история. Но не всегда получается абстрагироваться от чужих проблем, не принимать близко к сердцу. Социальный работник, прежде всего, для своего подопечного – психолог. Но и социальному работнику подчас требуется психологическая поддержка, чтобы научиться справляться с таким эмоциональным грузом.
Анна Петровна, у которой мы сейчас находимся в гостях, одинокая при живых детях и обремененная мучительными болезнями, не хочет жить. И газета узнала о судьбе женщины из СМС: старушка прислала на телефон редакции тревожное сообщение: «Больше не хочу жить, помогите!» История Анны Петровны Лидию Бордюг задела за живое. Соцработник находит для нее слова, чтобы у пожилой женщины появилось желание жить дальше, приводит весомые аргументы, которые унимают адскую, жгучую боль в руках. Анна Петровна хвалит своего соцработника, ведь та записала старушку на прием к ревматологу, помогла пройти медицинское обследование, стирает и убирает в съемной квартире. Лида ведет себя… как дочь.
– Лидочка много раз меня спасала от дурных мыслей о смерти. Я поняла, что должна жить. Ведь у меня теперь есть Лида, – говорит Анна Петровна, которая тоже привязалась к соцработнику, считая ее родной.
Божьи одуванчики – далеко не все
Пока мы едем в другую семью, где проживают два одиноких старика, получателя социальных услуг, заведующая надомным отделением центра Елена Иващенко рассказывает мне всю правду жизни. В труде социального работника не все так легко и романтично, как может показаться на первый взгляд. Это напряженный и сопряженный с риском труд. Не все старики – божьи одуванчики, глядя на которых умиляешься и роняешь слезу. У многих тяжелые, невыносимые характеры из-за возраста и многочисленных болезней. Соцработники иногда на самом деле рискуют своей жизнью и здоровьем. На них срываются, спускают с лестницы, а однажды одна ревнивая старушка побила соцработника клюкой, приревновав к своему пожилому супругу. И заработная плата у социального работника не так уж велика, учитывая всю напряженность и нагрузку, – чуть больше 30 тысяч рублей.
На улице Социалистической проживает семейная пара – Эмма и Роман Заварины, обоим уже под девяносто лет. Они потеряли сына 26 лет назад. С невесткой и внуками не смогли наладить отношения. Поэтому сейчас за стариками присматривает социальный работник Кристина Еременко.
Кристина трудится на этом поприще двадцать лет. Социальным работником много лет подряд была и ее мама.
Подняла после инсульта и инфаркта
Подопечные Кристины в профессиональном смысле очень тяжелые. Роман Алексеевич после инсульта и инфаркта полгода был лежачим, его кормили с ложечки. На ноги пожилого человека поставила соцработник.
– Вы долго собираетесь лежать? – просто спросила Кристина и заставила старика вставать на ноги. И тот встал.
Сначала сделал шаг, потом второй, затем дошел до окошка. А через пару недель уже стал передвигаться по комнате с палочкой. Сейчас Роман Алексеевич демонстрирует нам, как он теперь бегает по комнате. Да и ему уже почти не нужна эта элегантная трость!
Эмма Кузьминична начинает нахваливать Кристину, которая потрясающе готовит. Услышав доброе слово, Кристина начинает плакать. Я спрашиваю: почему она плачет? Женщина не может ответить. Видимо, доброе слово социальный работник слышит нечасто. Это и растрогало, вызвало слезы.
Число одиноких стариков растет
Руководитель Новороссийского комплексного центра социального обслуживания населения Татьяна Потапенко говорит, что на сегодня в ее учреждении обслуживаются 2411 получателей услуг – новороссийцев. Это пожилые люди, инвалиды, семьи с детьми, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации, бездомные. За последние пять лет число одиноких и одиноко проживающих стариков, нуждающихся в помощи соцработника, выросло на 600 человек. А это – показатель качества нашей жизни, прочности семейных связей, отношения к пожилому человеку. Одиноких, брошенных живыми родственниками стариков становится все больше. Татьяна Ивановна не скрывает, что ее подчиненные – зачастую невольные свидетели всяких жизненных ситуаций. Бывает и такое: лежачая старая мать, а сынок живет на соседней улице, фактически отказавшись от родного человека.
Интересуюсь, как социальные работники трудились в условиях карантина.
– Наше учреждение ни на один день не приостановило работу, – рассказывает Татьяна Ивановна. – И было непросто. Когда не ходил транспорт, приходилось добираться к получателю услуг через весь город пешком. Чтобы успеть ко всем, многие сотрудники начинали рабочий день в 6.00, а заканчивали поздно ночью. Надо отдать должное, что ни один работник не пожаловался. Да и от их подопечных не поступило ни одной жалобы.
– Есть ли место подвигу в жизни социального работника? – поинтересовалась я у Татьяны Ивановны.
– Можно ли назвать подвигом то, что соцработник приходит к старику, понимает, что пожилой человек не может открыть дверь, и вызывает участкового? Спасатели вскрывают дверь, а старик лежит, беспомощный, на полу. Беспомощный, но живой. Значит, еще одна жизнь спасена. Подвиг ли это? Или просто качественная работа? – размышляет собеседница.
Проведя несколько часов в квартирах пожилых людей, я поняла важную вещь: социальным работником не может быть равнодушный человек. Такие в этой профессии не задерживаются, даже за зарплату в тридцать тысяч рублей. У каждого соцработника есть план, в рамках которого он действует. Но многие трудятся сверх плана и программы. Ведь человеческие чувства невозможно втиснуть ни в какие рамки.
