У «особистов», пограничников, частей внутренних войск был свой объем работы, зачастую не такой заметный, как у десантников и краснофлотцев.

В деле – особый отдел

На Малой Земле сотрудники особых отделов войсковых и флотских подразделений и оперативных групп вели активную оперативно-разыскную работу. В период боев военная контрразведка контролировала боевую деятельность наших войск: проведение операций, политико-моральное состояние личного состава, режим секретности, снабжение и питание десантных подразделений. В частности, контрразведчики отмечали случаи нарушения режима секретности и разглашения военной тайны. По всем выявленным недостаткам информировалось командование войск.

«Энкавэдэшники» боролись с дезертирством

По решению командования Северо-Кавказского фронта 290-й стрелковый полк, входивший в состав 1-й отдельной стрелковой дивизии внутренних войск НКВД, оперативно подчинявшийся 56-й армии, получил новую боевую задачу и был переброшен морским десантом в район Малой Земли. На плацдарме полк нес комендантскую службу, в том числе боролся с дезертирством. Всего на плацдарме находился 128 дней – с 21 апреля по 27 августа 1943 года. Личный состав стрелкового полка под командованием майора Ивана Пискарева отличился в сентябрьских боях за Новороссийск, был удостоен почетного наименования «Новороссийский». Полку довелось принять участие в охране Ялтинской конференции глав стран антигитлеровской коалиции.

Кстати, в охране конференции в феврале-марте 1945 года приняли участие двадцать самолетов 62-го истребительного авиационного полка, который в 1942 году базировался на аэродромах Гайдука и Мысхако, а позже был включен в состав морской авиагруппы Новороссийского оборонительного района.

Куда бежать с плацдарма

Не обошлось на Малой Земле без проблемы дезертирства. Командующий Черноморской группы войск генерал-лейтенант Иван Петров 18 февраля распорядился отправить на Малую Землю две заставы (100 человек) 23-го пограничного полка НКВД, которым ставились задачи по охране пристаней и борьбе с дезертирством. Стремление спасти жизнь толкало и на предательство. Так, по данным кубанского историка Ильи Киселева, 8 апреля к противнику перебежали два бойца 51-й стрелковой бригады. Поэтому в ходе апрельских боев командующий Десантной группой войск генерал-майор А. Гречкин отдал приказ о прочесывании тыловых районов для выявления лазутчиков и дезертиров.

Малая Земля начиналась с работы разведки

Возглавлявший краевой штаб по проведению спецмероприятий и лично участвовавший в выводе из строя предприятий оборонного значения Краснодара, Новороссийска, Адыгеи Алексей Бесчастнов руководил действиями оперативной группы по выявлению мест дислокации огневых точек противника в районе Мысхако. Полученная информация способствовала успешной высадке десанта под командование майора Цезаря Куникова.

Вместе с куниковцами на берег Цемесской бухты высадились и чекисты. Это были те, кто по заданию командования, начиная с ноября 1942 года, вели тщательную и смелую разведку в предполагаемых районах будущих десантов.

Задача – выявить лазутчиков

Особая десантная опергруппа, которую возглавил старший лейтенант Василий Леонов, высадилась на Малую Землю 17 февраля 1943 года. В ее составе было около пятнадцати крепких, обстрелянных оперативных работников. У группы был не совсем обычный приказ: взять на учет все население на освобожденном плацдарме, переписать весь наличный скот и птицу, оприходовать все имеющие практическую ценность вещи и подготовить население к эвакуации на Большую Землю.

Преследовались две цели: убрать гражданское население из-под огня и выловить вражеских лазутчиков, которые могли легко укрыться среди мирных жителей… Работа оказалась на удивление сложной. На 30 квадратных километрах плоской и голой земли, отбитой у оккупантов, были размещены не только 12-15 тысяч советских воинов, да еще с артиллерией, минометами, танками, кухнями, складами боеприпасов и госпиталями. Там жили и гражданские люди – рабочие совхоза, беженцы из Новороссийска, жители местных маленьких хуторков, предместий. В полуразрушенных зданиях, землянках, в уцелевших подвалах и самодельных бомбоубежищах ютились женщины, старики, дети. Кое-где чудом уцелели овцы, свиньи, куры, козы и даже коровы. И все это обстреливалось, бомбилось, заливалось коптящими струями огнеметов. В книге очерков и воспоминаний о чекистах Кубани «Найти и обезвредить», отмечалось, что опергруппой на Малой Земле было обезврежено более 40 лазутчиков, диверсантов и вражеских шпионов.

«Добровольцы» с той стороны

Один из взятых в плен немецких перебежчиков во время Новороссийской операции рассказал на следствии: «10 декабря 1942 года, после месячного обучения в станице Верхнебаканской, нас, 150 человек русских добровольцев немецкой армии, прислалив город Новороссийск. Один взвод, 50 человек, был послан в Станичку по охране берега моря в районе рыбозавода от десантов Красной армии. На четырех пехотинцев давался один немецкий солдат, который осуществлял руководство и наблюдение. К пулемету придавался первым номером немец, а все остальные – русские».

Об отряде власовцев рассказал в своей книге «Артиллеристы Малой Земли» корректировщик артиллерийского огня Николай Воронкин. Благодаря его данным был нанесен большой ущерб немецкой армии – уничтожено много солдат, танков, орудий, а десантникам удалось сохранить свои позиции. Немцы охотились за ним, и для этого через линию обороны был послан отряд власовцев.

«Буду вынужден застрелиться…»

После тяжелых апрельских боев на малоземельском плацдарме полковник Леонид Брежнев, возглавлявший политотдел 18-й армии, направил начальнику политуправления Северо-Кавказского фронта генерал-майору Емельянову донесение «Об итогах героической обороны «Малой Земли» с 17 по 26 апреля 1943 года» с грифом «Совершенно секретно».

В нем будущий Генеральный секретарь ЦК КПСС отмечал: «Не менее важной причиной распространения противника на глубину нашей обороны явилось возмутительное поведение командира 8-й гвардейской стрелковой бригады – полковника Шеина. В момент, когда немцы прорвали нашу оборону, полковник Шеин действовал нерешительно, проявлял слабость и не оказал необходимой поддержки своему соседу – 51-й стрелковой бригаде. Как уже сообщалось, полковник Шеин пьянствовал, развратничал, и, по существу, мало занимался боевой работой. За это генерал-майор Гречкин объявил Шеину строгий выговор, но он в итоге самоустранился от командования бригадой. 22 апреля полковник Шеин пришел к своему заместителю по политической части и заявил ему: «Дальше командовать не могу. Ко мне прислали следователя для снятия допроса. Если вы не сделаете всего того, чтобы я командовал, я буду вынужден сдаться в плен немцам или застрелиться».

Будучи на Мысхако, я лично интересовался этим вопросом и пришел к выводу, что полковник Шеин зазнался, спился, самоустранился от руководства бригадой и потому проявил возмутительную бездеятельность в момент прорыва немцами нашей обороны. Полковник Шеин отстранен от руководства бригадой».

Какой полк не боится фашистов

В составе 290-го полка НКВД сражался Шота Кохташвили, которому в 1943 году был всего 21 год. Боец вспоминал о боях на Малой Земле: «В апреле 1943 года наши разведчики перехватили вражеское письмо, в котором говорилось о том, что фашисты планируют «опрокинуть малоземельцев в море» ко дню рождения Гитлера. «Это будет наш подарок вам, великий фюрер», — говорилось в послании. Советская армия отреагировала моментально. В ночь на 21 апреля наш полк под сильным артогнем высадился на Малую Землю. Там нас прозвали «бандой Пискарева» за нашу отчаянную смелость.

Однажды один лейтенант на плацдарме спросил меня: «Скажите, а ваш полк боится фашистов?». Я не успел ответить, в этот момент начался обстрел, и все легли на землю. У меня перед глазами был лишь образ святого Георгия, который чудом сохранился у нас дома в Тбилиси, несмотря на запрет коммунистам держать дома иконы. Я подумал в тот момент: «Если Бог и правда есть, то защитит меня. Пусть святой поможет мне». И чудо: мимо меня пролетел шквал пуль и ни одна не задела меня. Я тогда уверовал, что Бог и вправду есть! После этого меня уже никто не спрашивал – боимся ли мы фашистов. Вскоре наши бойцы из НКВД пошли в отчаянную атаку».

Боролся с паникерами, трусами и хищениями

Следователь военной прокуратуры Новороссийской военно-морской базы Василий Синякин принимал участие в борьбе с посягательствами на боевую готовность частей флота, с агентурой врага, с паникерами, трусами, дезертирами, расхитителями военного имущества. Вместе с десантниками высаживался на занятую врагом территорию. В период десантной операции на Мысхако участвовал в оказании помощи командованию по обеспечению выполнения боевого задания, в частности, провел большую работу по ликвидации хищений при перевозках мотоботами и сейнерами продовольствия для десантной армии.

Высокие должности бывших малоземельцев

Стоит отметить, что многие офицеры внутренних войск после окончания Великой Отечественной войны продолжили службу на более высоких должностях, пройдя армейскую закалку в боях на Новороссийск. Так, генерал-лейтенант Алексей Бесчастнов был советником КГБ СССР по Чехословакии, Венгрии, Кубе, стал почетным сотрудником госбезопасности. Генерал-майор госбезопасности  Владимир Зарелуа, возглавлявший в период боев на Малой Земле особый отдел армии (ОКР «Смерш»), после войны стал министром внутренних дел Аджарской АССР, удостоен почетного звания «Заслуженный работник НКВД». Генерал-лейтенант Роман Булдович, являвшийся членом Военного совета 18-й армии Северо-Кавказского фронта после войны занимал должность заместителя министра госбезопасности УССР. Следователь НВМБ Василий Синякин служил заместителем военного прокурора Северного флота. А вот начальник одной из пограничных новороссийских застав Виктор Бочков стал Генеральным прокурором СССР (1940-1943), а затем – начальником конвойных войск СССР (1943-1959).

     При подготовке материала использованы данные Новороссийского исторического музея-заповедника.