Морская авиация – символ мужества

ЭТОЙ теме посвящена книга Романа Талдыкина «В небе Кавказа и Крыма». В ней рассказывается о 47-м штурмовом авиационном полку (ШАП) ВВС Черноморского флота.

Некоторые главы новой книги новороссийского краеведа повествуют об участии летчиков полка в боях за Новороссийск и в небе над Малой Землей.

Сам автор, начавший работу над этой книгой более 20 лет назад, на презентации своего труда оценил ее как «рассказ о людях одного полка». За эти годы Роману Талдыкину удалось
разыскать семьи 50 ветеранов полка, где хранят память о летчиках Великой Отечественной войны. Интерес к боевой истории полка у автора связан еще и с тем, что в нем служил его дед, погибший в одном из боев в самые последние дни войны, в мае 1945 года.

– Настоящим откровением для меня стали наградные листы на летчиков-штурмовиков, – отмечает Роман Валерьевич. – Все они сражались на самолетах Ил-2, подобных тому, что был поднят в 1970-х годах со дна моря и установлен затем на Малой Земле. Этот памятник стал не только символом мужества и героизма, но и напоминанием о том, какую роль сыграли в обороне и освобождении Кавказа летчики морской авиации.

При этом, как добавляет Талдыкин, в списке погибших за Новороссийск до недавнего времени отсутствовали фамилии летчиков и воздушных стрелков 47-го ШАП. Наш краевед не стал мириться с тем, что с течением времени теряются судьбы людей, участников боев, отдавших свои жизни за Родину. С каждым годом установить их боевой путь становится все труднее. А делать это нужно!

Авиаполк создавался в июне 1942 года в сложных условиях. К примеру, опыт ведения боевых действий на самолете Ил-2 в полку имели всего два человека – командир полка Ф. Шкода, участвовавший в трех боевых вылетах, и командир 2-й эскадрильи, Герой Советского Союза А. Потапов.

Штурмовики рисковали  больше  всех

На момент создания
авиаполка именно в штурмовой авиации были самые большие потери техники и личного состава. Боевых вылетов на одну боевую потерю, по статистике, было всего 13, а в истребительной авиации – 14, в бомбардировочной – 28.

На 1 сентября 1942 года в составе полка находились 30 летчиков, из них 24 погибли в боях на Кавказе и в Крыму. Во многом это было связано с тем, что морская авиация воевала над морем, и аварийная посадка на воду практически не оставляла экипажу шанса на спасение.

Боевые действия 47-й авиационный полк начал в составе сводной морской авиационной группы Новороссийского района. Часть самолетов полка базировалась на аэродроме Мысхако, которые первые свои бомбо-штурмовые удары наносили по противнику в районе Гайдука, Глебовки, Натухаевской и Верхнебаканского. В первом же боевом вылете огнем зенитной артиллерии был сбит самолет лейтенанта К. Волкова. В отчетах о боевой деятельности запись «Не вернулся с боевого задания» встречается довольно часто.

Решился на наземный таран

В арсенале, применяемом летчиками полка, было страшное для врага оружие – зажигательная смесь «КС» (жидкость, которая воспламенялась до 1000 градусов). Одним из первых применил смертоносный огонь старший лейтенант А. Дорофеев, который 21 сентября 1942 года, идя на штурм противника, заметил два тяжелых танка с автоматчиками, они готовились к атаке на наши позиции. Летчик сбросил на них свой смертоносный груз, и атака была сорвана.

Геройский подвиг совершил командир звена, старший лейтенант Петр Монахов. В сентябре 1942 года при атаке танков противника на низкой высоте зенитным снарядом врага был подожжен его самолет. Сбить пламя, как и долететь до аэродрома, оказалось невозможным. Тогда летчик решил идти на наземный таран стоявших под заправкой горючим вражеских танков, нанеся врагу большой ущерб. Летчик повторил подвиг Героя Советского Союза Николая Гастелло, предпочтя героическую смерть. (Из воспоминаний помощника командира полка по летной подготовке З. Лазарева.)

Автор исследования обращает внимание на такой факт: на декабрь 1942 года на боевом счету некоторых летчиков уже насчитывалось более десятка боевых вылетов, и, хотя в приказе наркома обороны СССР говорилось о том, что за успешное выполнение десяти боевых вылетов летчики-штурмовики представляются к правительственным наградам, награжденных в полку
не было.

Обещание, данное Куникову, выполнил

Самолеты 47-го ШАП помогли в занятии плацдарма десантному отряду майора Ц. Куникова. Вот как об этом вспоминал командир эскадрильи полка М. Ефимов: «Куников попросил ему помочь по мере возможности, открыл мне секрет, куда будет высаживаться. На рассвете 4 февраля 1943 года я вылетел со своей эскадрильей на помощь основному десанту в Южную Озерейку, где удалось эрэсами разогнать расчеты четырех немецких пушек. Больше делать было нечего, и я принял решение идти на помощь Куникову, и вовремя. Они все были на берегу противника. Показали себя ракетами, где находятся. Приступили к штурмовке немцев и загнали их в окопы. Находились там около 40 минут. Носились на малой высоте 30-50 метров, пока не израсходовали все боеприпасы. За это время куниковцы овладели окопами немцев 1-й и 2-й линий и окраиной Новороссийска. Куниковцы в открытую шли в атаку и занимали орудия и траншеи противника. Я был доволен, что свое обещание Куникову выполнил».

Малоземельцы называли самолеты, в упор расстреливавшие наступавшие цепи врага с малых высот, «парикмахерами» Малой Земли.

Одним из самых неудачных дней в полку был 29 марта 1943 года, когда командир 1-й эскадрильи повел группу из пяти Ил-2 на бомбо-штурмовой удар по плавсредствам фашистов. Назад вернулся только самолет ведущего. Погибли четыре летчика и два воздушных стрелка.

Доставка на дом

В один из дней штурма Новороссийска на геленджикский аэродром прибыл командующий Северо-Кавказским фронтом, генерал-лейтенант И. Петров. Нужно было оказать помощь десантникам, которые вели бой в районах железнодорожного вокзала и клуба моряков. Трудность состояла в том, что эти объекты сложно было найти в разрушенном Новороссийске. Выполнить задание вызвался летчик В. Глухарев, которому город был знаком по довоенной службе. Вылетел он на максимально облегченном самолете и без воздушного стрелка. Вместо бомб – два тюка с оружием и продовольствием. Летчик с трудом нашел здание клуба и точно сбросил груз.

Докладывать командованию Глухареву не пришлось: от моряков была получена радиограмма, что они посылки получили. О точности доставки грузов свидетельствует радиограмма, переданная капитан-лейтенантом В. Ботылевым: «Передайте нашу благодарность летчику ведущего самолета за доставку нам продовольствия и боезапаса прямо
на дом».

Родившиеся в рубашке

В ОДНОМ из апрельских боев на Малой Земле самолет летчика Г. Попова остался без прикрытия. Несколько вражеских пулеметных очередей прошили фюзеляж и плоскости самолета. Были повреждены маслорадиатор и лопасти винта. Поврежденный Ил-2 раненой птицей летел над Малой Землей. Мотор чихнул раз, другой и замолк. Свой самолет Попов нацелил на открывшуюся небольшую площадку. Со скрежетом самолет прополз по земле, ткнулся носом и замер. Попов ударился головой о приборную доску и потерял сознание. Своего командира вытащил из кабины штурман. Неожиданно перед летчиками выросло несколько десантников. Один из них проговорил: «Братцы, да вы в рубашке родились! Могли запросто на наших минах подорваться». По самолету фашисты начали свой обстрел, но летчики уже были в траншее. (Из воспоминаний летчика В. Минакова.)

До последнего вздоха

Они знали, что могут погибнуть в каждом боевом вылете. Так, командир полка Н. Степанян писал в своем дневнике:

«Пусть, поглядывая на карту будущих наступательных операций, я ищу то место, где, возможно, найду свой конец. Но я буду биться до последнего вздоха, до последней капли крови и до последнего мгновения буду думать о моей Родине, о доме, где родился, о матери и отце, о братьях моих».

Они отдали Победе все. Сгоревшие в самолетах, упавшие сбитыми кто на землю, кто в море, принявшие последний бой на земле, попавшие в плен и замученные в концлагерях – они все до конца исполнили свой воинский долг.

У большинства погибших летчиков нет ни могил, ни обелисков. Согласно статистике потерь летчиков Черноморского флота, более 60 процентов упали в море, которое стало их последним пристанищем.