– Какова ситуация сейчас?

– На сегодня (общение с прессой происходило 13 августа) акватория и берег чистые, это зафиксировано Роспотребнадзором и Росприроднадзором. Последние пробы воды показывают, что предельно допустимых концентраций вредных веществ не выявлено. Мы, используя вертолет, постоянно мониторим ситуацию у береговой линии вплоть до Анапы, включая саму Анапу. Никаких загрязнений у берега не обнаружено.

– Причина аварии – халатность?

– Халатность – это юридический термин, и он должен быть чем-то подкреплен. То есть это какое-либо действие или бездействие, и без проведения расследования что-либо утверждать сейчас нельзя. Мы уже озвучили свое мнение о том, почему и в результате чего произошло это событие. Случилось разрушение внутренней полости гидрокомпенсатора, являющегося составной частью ВПУ.

– Из-за чего он мог разрушиться?

– Мы отрабатываем несколько версий. Основная – заводской брак. Готовим претензионные документы, вызвали сюда эксперта компании-производителя. Потому что разрушение, по нашему мнению, произошло изнутри, и мы считаем, что это именно заводской скрытый брак. Гидрокомпенсатор – это, по сути, резинотехническое изделие, высоконадежное, с большим запасом прочности. Надеюсь, со временем нам удастся найти отечественную компанию, которая сможет наладить производство таких узлов.

 – Сколько времени прошло с момента разрушения? Как определили, что начинается разлив?

 – Сейчас Росприроднадзор вместе с нашими технологами работает над тем, чтобы это установить. Технологический процесс очень сложен, закрытием одной задвижки после подачи команды «стоп» дело не ограничивается. С резервуарного парка давит огромный столб нефти, и, если что-то резко перекрыть, можно получить гидроудар, который приведет к большим разрушениям. Есть специальный алгоритм закрытия. Гидроудара допущено не было. Поток нефти был перекрыт вовремя.

 – Будет проверка остального оборудования, чтобы в дальнейшем такого не допустить?

 – Такая проверка была инициирована немедленно и уже проведена. Всегда, если происходит какая-то ситуация с оборудованием, принимаются комплексные меры. Они в себя включают и проверку всего аналогичного оборудования. Остальные гидрокомпенсаторы проверены визуально, и на сегодняшний день дефектов не выявлено. Мы работаем с поставщиком по доставке новой партии гидрокомпенсаторов. После этого мы будем принимать решение о полной или частичной замене их на выносных причальных устройствах.

– Пробы воздуха были взяты после разлива? Для местного населения это очень важно, ведь нефтяной запах в момент аварии чувствовался остро в Южной Озереевке, в Абрау-Дюрсо, в центре города. Люди звонили в редакцию «НР» и говорили, что запахи были сильные, не как при обычной заправке танкера.

– Пробы воздуха берутся с первого дня. И до этого мы периодически инициативно проверяли состав воздуха. Возможно, в период пика происшествия что-то и было. Такая жидкость не может не давать запаха. Но тема запахов – отдельная, она возникла не вчера, и мы активно работаем над ней. Сегодня проводятся серьезные исследования совместно с Менделеевским институтом, скоро мы расскажем о результатах. Хочу сказать одно: проблемы с запахами есть, но не надо их списывать только на КТК.

– Каковы будут затраты на ликвидацию последствий аварии, и сколько эта операция займет времени?

– Последствия ликвидировали ещё 8 августа. Но мониторинг не останавливаем. Что касается затрат, то они пошли на обеспечение работы аварийных сил. Дальнейшие затраты зависят от того, когда мы сможем получить от поставщика гидрокомпенсаторы, и от наших расходов на их установку.

– Сколько все-таки вылилось нефти?

– Сенсаций, уверен, не будет. Работаем плотно с Росприроднадзором. Заместитель главы ведомства и специалисты находятся здесь. Это важно для того, чтобы совместно определить корректный объем истечения нефти. Дальше будут производиться расчёты – сколько было собрано и что растворилось. Мы сообщим эти цифры в ближайшие дни.

 Не надо ориентироваться на комментарии диванных экспертов, которые посыпались сразу же после произошедшего. Придется подождать окончания нашей работы с Росприроднадзором, тогда вы услышите окончательные цифры, в том числе и по причиненному ущербу. Компания открыто сотрудничает с Росприроднадзором и со следственными органами. Предоставляем все необходимые документы, обеспечиваем доступ ко всем базам данных и технологическим процессам. Надеемся, что компетентные органы разберутся во всем. А компания готова добросовестно исполнить все мероприятия, которые будут необходимы.

– Как оцениваете операцию по ликвидации разлива?

 – Высоко оцениваю организацию работ по ликвидации последствий происшествия. Отработали очень оперативно, в точном соответствии с планом ликвидации аварии компании «Транснефть – Сервис». Причем даже раньше, чем было предусмотрено временными нормативами. Все было локализовано и ликвидировано в очень короткие сроки. Если бы бригады не сработали так оперативно и надежно, то последствия могли бы быть намного хуже.

– Большой резонанс вокруг разлива нефти вызван в основном снимком из космоса, где видно большое темное пятно возле Дюрсо…

– Первый снимок из космоса подтверждает то, что мы декларировали: 200 квадратных метров – это основное пятно разлива. А природа снимка, о котором вы говорите, стала ясна после того, как губернатор облетел на вертолете место происшествия. В той части берега есть ущелье, по которому в сильный ливень все стекает в море, и такая картина на побережье наблюдается нередко. В ночь после разлива были очень сильный ливень и шторм. Все, что смыло с гор и берега в море, и перебаламутило там и выглядит из космоса таким пятном. Определить состав этого пятна из космоса не представляется возможным. Мы проверили, пообщались с экспертами – никто не может сказать, что это нефть. Об этом же говорил и глава Минприроды: «Космоснимки не могут служить подтверждением ущерба. Размеры ущерба могут быть оценены только на основе проб воды и воздуха в акватории и на прибрежных территориях». И оценку результатов даст Росприроднадзор.

 Недавно блогер выложил информацию о том, что в Анапе нефтяное пятно. Но утром того же дня там был наш вертолет и ничего не обнаружил. Второй тиктокер снял что-то с какой-то горы и говорит, что это нефтяные пятна. А там люди купаются! Люди полезут в нефтяное пятно? Потом показывают «масляные пятна», и в них крабы бегают. Крабы разве бегают в нефти?

– Как реагируете на эти видео?

– Опровергнуть всех тиктокеров просто невозможно. Мы поступаем следующим образом: для проверки всех фактов выезжает бригада наших работников. Мы это делали всегда. Бывало до 20 звонков в день. У нас заключен договор с Краснодарской независимой лабораторией, которая с нами абсолютно не аффилирована, и в случае таких сигналов специалисты выезжают в населенные пункты для забора проб воздуха.

– Это первая авария за 25 лет работы?

– В этом году у нас юбилейный год – 25 лет с момента создания консорциума и 20 лет с момента загрузки первого танкера. Да, это первая авария за 25 лет.

 – Несколько месяцев назад КТК сменил компанию по обслуживанию и эксплуатации нефтепровода. Нет ли здесь причинно-следственной связи?

– До марта 2021 года обслуживанием и эксплуатацией трубопроводов занималась иностранная компания. Она контролировалась иностранными акционерами, и российские специалисты не имели какого-либо доступа к оборудованию. Теперь же этой работой занимается российская компания. И мы наконец-то начали разбираться, как велась эта работа.

 – Скоро ВПУ, отработавшие гарантийный срок, будут менять на новые. Многие новороссийцы боятся новых разливов.

– Бояться нечего. Это будет современное, высоконадежное оборудование. Процесс замены абсолютно безопасен. Из всех подводных трубопроводов, включая ВПУ, нефть будет вытеснена, а они промыты. При проведении работ эти коммуникации станут абсолютно чистыми, ни грамма нефти. Работы планируем начать в конце 2022 года, возможно, чуть позже.

 – Как коллектив отнесся к происшествию?

 – Коллектив очень переживает, тоже обсуждает причины случившегося. В непростое время мы друг друга поддерживаем и продолжаем работать максимально слаженно.