Когда шли бои за Новороссийск, нередко случалось, что бойцы, считавшиеся погибшими, оказывались на самом деле живыми. Они могли быть ранены, контужены, засыпаны землей либо попадали в плен, но затем продолжали бить врага, приближая долгожданный день Победы.

Имя на памятнике

Уникальный случай описан на страницах книги малоземельца Георгия Соколова «Малая Земля». Однажды он получил письмо, в котором сообщалось, что прочитавший его книгу человек побывал на местах сражений и обнаружил там на памятнике погибшим десантникам фамилию А. С. Ткаченко. В письме он рассказал, что знал одного лейтенанта Александра Семеновича Ткаченко, который после излечения в госпитале жил в Сибири, а потом переехал в Донецк.

«Стал наводить справки, — писал Г. Соколов, — списываться с малоземельцами и, наконец, получил письмо от самого Ткаченко. Да, это оказался тот самый Ткаченко, который был корректировщиком на малоземельском плацдарме. «Мне уже сказали, — писал он, — что я лежу в братской могиле рыбозавода. А я на самом деле жив, даже защитил диссертацию и преподаю в одном из вузов Донецка». Сам Ткаченко решил, что пусть его фамилия остается на братской могиле. «Когда я уйду из жизни, то такой памятник мне уже не поставят».

Как же случилось, что Ткаченко оказался похороненным? Его корректировочный пост находился на крыше разрушенного здания рыбозавода. Здесь он был ранен, но свой пост покинул лишь после того, как потерял сознание. Моряки доставили его в санчасть, где на него заполнили карточку. Не дожидаясь санитаров, моряки сами привезли его на берег для отправки на «морском охотнике» в Геленджик, а через несколько минут во время вражеского налета одна из бомб угодила в санчасть, похоронив всех врачей и раненых. В развалинах рыбозавода была найдена коробка с карточками раненых. Так Ткаченко оказался в числе погибших.

Второй раз родился на Малой Земле

Летчик Алексей Чурилин в одном из боев был сбит над Малой Землей. Успел передать сообщение: «Самолет поражен, неуправляем. Прощайте…». Самолет Чурилин дотянул до крайних домиков Станички и рухнул на разбитый дом. Его товарищи вернулись на аэродром и доложили о гибели лейтенанта Чурилина.

Но летчик не погиб. Первыми к останкам самолета подбежали две девушки-санинструкторы. Они вытащили из кабины окровавленного, потерявшего сознание летчика и перенесли его в подвал. Двое суток за ним ухаживали, кормили, делали перевязки, а ночью погрузили на катер. Так он оказался в Сочинском госпитале, где подлечился и смог вернуться в свой полк. Через месяц он вновь летал над Малой Землей.

В 1972 году Герой Советского Союза полковник Алексей Павлович Чурилин переехал в Новороссийск на постоянное место жительства. «Почему в Новороссийск? А потому, что здесь я вторично родился, — говорил Герой. — Всю войну прошел, во многих передрягах бывал, но то, что пережил на Малой Земле, ни в какое сравнение не идет».

Выжил после смертельного тарана

Константин Аксенов на фронт попал в октябре 1942 года после окончания военной авиационной школы летчиков. Он принимал участие во многих смертельных схватках с врагом. Участвуя в Курской битве, совершил 31 вылет, нанеся врагу существенный ущерб, за что был награжден орденом Красного Знамени. В сражении за Днепр уничтожил до 30 машин с живой силой и техникой, вывел из строя стратегически важный Кременчугский мост.

В самом конце войны немецкий снаряд угодил в бензобак самолета Аксенова, после чего тот загорелся. Наш летчик принял решение направить машину на боевые порядки врага. Экипаж Аксенова сочли погибшим, командир был посмертно представлен к званию Героя Советского Союза. Но выброшенный из кабины взрывной волной летчик остался жив, хотя оказался в плену у немцев. Через месяц его из лагеря освободили англо-американские войска.

После войны Константин Филиппович Аксенов работал в типографии Новороссийска, умер в 1966 году.

Герои не умирают

Мичман ВВС Черноморского флота летчик Филипп Герасимов был удостоен звания Героя Советского Союза в 1942 году за выполнение специального задания на самолете У-2 по доставке партизанам важного груза в крымских горах. Позже участвовал в боях за Новороссийск и над Малой Землей.

Летом 1943 года «за недисциплинированность и пьянство» он был разжалован в рядовые и направлен в штрафной взвод 255-й бригады морской пехоты, сражавшейся на Малой Земле. По воспоминаниям самого Герасимова, он подвергся наказанию за избиение авиатехника, из-за халатности которого чуть не погиб в очередном воздушном бою.

В апреле 1946 года военный трибунал ВВС Северо-Балтийского флота осудил летчика на 5 лет лишения свободы за оскорбление вышестоящего начальства, а еще через два года Президиум Верховного Совета СССР лишил его звания Героя Советского Союза.

В 1964 году Герасимов посетил места боев в Крыму, где узнал, что его там считали погибшим, а его имя занесено на мемориал павшим героям. По ходатайству бывших партизан, к 20-летию Победы он был восстановлен в звании Героя Советского Союза.

Фронтовая ромашка любви

По инициативе Лаврентия Берии, после боев за Новороссийск части 18-й армии посетила делегация Грузии. В составе армии было немало славных сынов грузинского народа — командующий Константин Леселидзе, работник политуправления Аполлон Дочвери, начальник особого отдела армии Владимир Зарелуа. Кроме партийных работников к воинам приехали лауреаты Сталинской премии поэты Георгий Леонидзе и Семен Чиковани, художник Уча Джапанидзе, артист Акакий Хорава.

Делегация из Тбилиси до Новороссийска добиралась в эшелоне особого назначения, а подарки для земляков собирала вся Грузия.

Вот что вспоминал об этой поездке один из первых лауреатов Сталинской премии народный поэт Грузии Г. Леонидзе: «В то время, кода я гостил в расположении 18-й армии, мне попались на глаза необычные могилы — в середине находилось усеянное засохшими цветами захоронение, а вокруг него, как лепестки ромашки, другие могилы. Выяснилось, что в 18-й армии служила медсестрой очень красивая молодая сибирячка, в которую была влюблена целая разведгруппа. Чувства парней были настолько чисты и волнующи, что они поклялись подождать до победы, и уже потом ей признаться. А тот, кого она выберет, станет ее мужем. Но в один день вражеская мина отняла жизнь у всех — и у медсестры, и у разведчиков. И их всех похоронили вместе».

Этой фронтовой истории поэт посвятил свое стихотворение, в котором все его герои оставались живы.

Ногу лейтенанта спасали черви

Младший лейтенант Иван Козачко тоже сражался на Малой Земле. Позже, в одном из боев на Таманском полуострове, был ранен в ногу. Пока его доставляли в госпиталь, началась гангрена. Женщина-хирург, осмотревшая парня, вынесла свой вердикт: «Ампутировать!» Иван, которому было всего 18 лет, взмолился: «Что ж я без ноги буду делать?»

И хирург пожалела Ивана: при операции вырезала немало мышц, но ногу спасла, применив не самую обычную методику лечения гнойных ран, о которой Иван узнал уже позже, когда его доставили в Краснодар. Подошедшая медсестра вскрыла повязку, и лейтенант увидел на своей ноге… червей. «Всякое бывало, но чтобы меня черви ели…», — вспоминал позже ветеран. Медсестра успокоила парня, сказала, что за границей давно применяют этот метод: мол, личинки всю гниль съедают, а живые ткани не трогают.

Иван Семенович Козачко жив до сих пор.

Судьбу комбата решал «СМЕРШ»

Капитан 3-го ранга Олег Кузьмин возглавлял 142-й батальон морской пехоты во время десанта в Южную Озерейку. Информация о нем помещена в 16-м томе «Книги памяти», изданной в Краснодаре в 1996 году. Со ссылкой на официальный документ, хранящийся в Центральном военно-морском архиве, о нем говорится, что он был расстрелян в немецком плену.

Однако в книге Героя Советского Союза М. Ашика, посвященной боевому пути 83-й бригады морской пехоты, изданной в Москве в 2008 году, говорится о письмах Олега Ильича своей жене. Так, 15 сентября 1943 года он писал: «… 2-го сентября мне удалось бежать из плена и соединиться с партизанами. Сейчас нахожусь с ними… В плен попал раненым и с обмороженными ногами на десятые сутки после высадки десанта. Теперь осталось рассказать своему командованию о тех событиях, которые пережил…». Дальнейшую его судьбу решал «СМЕРШ».

Можно напомнить, что Кузьмин возглавлял героический батальон, которому во время боев за Новороссийск из немецких окопов кричали, что бойцов этого подразделения они в плен не берут. Многие ветераны после войны писали, что Имя Кузьмина должно стоять в одном ряду с именами славных героев-комбатов черноморской морской пехоты — Куниковым, Котановым, Ботылевым, Востриковым и другими.