Рождение нового ЧФ

Накануне профессионального праздника наш давний знакомый, Табачный, рассказал о своей службе на новом месте. Мы уже рассказывали, как идет служба на головной подводной лодке «Новороссийск» в то время, когда ее командиром был Константин Сергеевич. Она и сейчас признается по праву лучшей субмариной Черноморского флота по всем показателям.
«Новороссийск» первым прошел два межфлотских перехода. Из Балтики на Север, а потом из Полярного в Новороссийск. Кстати, именно тогда субмарина вызвала переполох у моряков НАТО. Она то всплывала, побуждая дозор североатлантического союза следовать за ней, то внезапно исчезала в море. Не помогли и курсирующие над морской пучиной вертолеты НАТО — лодку обнаружить так и не удалось. По словам Константина Табачного, важно знать слабые места надводного корабля, который пытается тебя засечь. Данные разведки как раз рассказывают о таких слабостях кораблей НАТО. Дело экипажа — использовать информацию с умом.
 
— Сожалеете о том, что теперь придется расстаться с «Новороссийском»? — не могла не спросить.
— Это не просто сожаление, это, скорее всего, душевная боль. И, образно выражаясь, я еще не перерезал пуповину. Кстати, на флоте есть целый церемониал прощания с командиром, но пока на это не было времени. Экипаж в отпуске после длительного плавания.
В любом случае, получив назначение на должность командира дивизиона подводных лодок, я подвел определенную черту под очередным этапом жизни. Ведь подводную лодку «Новороссийск» я принимал со стапелей судостроительной верфи в Санкт-Петербурге, прошел с ней путь от формирования экипажа до признания его ударным. Сейчас это экипаж, который на протяжении пяти с половиной лет решал все задачи на очень высоком уровне. Проанализировав пройденный путь, могу открыто сказать: мне не стыдно за то, что я сделал.
 
— Чем же запомнилась служба на «Новороссийске»?
— Служба на этой лодке никогда не была легкой. Это было время нового рождения Черноморского флота. Ведь «Новороссийск» — первый корабль, который принимали после долгого отсутствия подводного флота как такового. Помню, было много скептиков, которые говорили, что новая техника, установленная на корабле, не покажет в эксплуатации заданных характеристик. Экипаж, который сформирован, не обладает нужным опытом и не сможет нести службу. Нам приходилось ежедневно доказывать, что мы чего-то стоим, испытывать корабль и доказывать, что лодка построена на перспективу.
Кстати, в ходе строительства мы совместно с конструкторами меняли расположение техники. Например, сейфы для хранения документации, которые мешали на центральном посту следить командиру за контрольными приборами, передвинули. Была сделана корректура по выдвижным устройствам, мы высказывали свои предложения, что-то учитывалось и переделывалось. В итоге на всех последующих лодках все эти изменения были учтены.
Кроме того, неоценимый опыт дало общение с конструкторами, которые проектировали оружие. Они рассказывали о том, на что оно способно. Понятно, что оружие имеет свои ТТХ, но и сложностей с его применением тоже немало. Поэтому такие беседы очень помогли в дальнейшей работе.
Испытания на Северном флоте — следующий этап закалки экипажа. Ну, представьте себе: пришел новый корабль в одну из самых прославленных бригад Северного флота. На нас и там смотрели с некоторым сомнением. Относились хорошо, однако особо в нас не верили.
Но мы справились, и через 26 месяцев с момента формирования экипажа нас приняли в состав Черноморского военно-морского флота. Это был праздник и свое-образная победа! Скептики пророчили, что на испытания у нас уйдет не менее 3-4 лет.
Сейчас мы можем сказать, что тактические приемы и умение экипажа блестяще реализовать все ТТХ новой субмарины делали ее неуловимой. Позади ракетные пуски по надводной и береговой целям комплексом «Калибр-ПЛ», погружения на проектную глубину, боевые стрельбы самыми современными торпедами.
 
Приз — банка сгущенки
 
— При этом ваш экипаж первым среди черноморцев совершил автономное плавание…
— Подводная лодка этого класса может находиться в автономном плавании 45 суток, а мы провели 46. И это испытание не только для корабля, но и для экипажа.
Например, на 10-11-е сутки у личного состава пропадает аппетит. Малая подвижность, сжатый воздух приводят вот к таким последствиям. Многие удивляются, зачем, мол, подводникам дают 50 граммов вина в день, соленую рыбу, шоколад. Но в этих продуктах как раз и содержатся необходимые питательные вещества, которые в какой-то мере компенсируют длительное нахождение под водой.
Конечно, некоторые психологические трудности бывают и в совместном проживании в отсеках — четыре человека в тесном пространстве живут вместе 45 суток. Они уже друг другу все рассказали о своей жизни, и не раз, послушали неоднократно о планах на будущее. Что делать дальше? Поэтому мы в дальних походах проводим, например, конкурсы рисунков или, скажем, соревнования по шахматам, шашкам, электронному футболу. У каждой команды есть болельщики, это людей бодрит, вызывает эмоции. Приз — банка компота или сгущенки. Мелочь, а победившему приятно.
 
— Как восстанавливаетесь после таких плаваний и длительных командировок в горячих точках?
— После выполнения задач длительного плавания психолог определяет, в каком состоянии находится человек. Как правило, всех отправляют в санаторий на 20 дней.
Главная проблема после боевой службы — это «отключить мозг», который все время трудится и анализирует работу корабля, держит все под контролем. Расслабиться нельзя: если командир что-то упустит, то среагирует на экстренную ситуацию неверно, а это может привести к необратимым последствиям. Поэтому на боевой службе всегда находишься в напряжении, которое нужно снять. Главное — выспаться. Мне это помогает. Ну, а потом по плану игра в футбол. Когда играешь, думаешь только о мяче. Это помогает расслабиться.
Сложнее перестроить график, к которому привык организм. На лодке ведь вахты — 4 часа через 4. Я и сейчас просыпаюсь по ночам и бодрствую. Что удивительно, именно в эти ночные бодрствования приходит очень много полезных, позитивных мыслей, которые я потом использую в работе и в жизни.
Спортом, кстати, на дизельной субмарине заниматься нельзя: мало места и кислорода. Поэтому, когда человек свободен от вахты, он просто лежит. Читает, общается или спит.
Но при этом экипажи подводных лодок отнесены по нормам физподготовки к десантникам. У нас нет возможности каждый день тренироваться, но, несмотря на это, нормативы сдаем.
 
— Откуда пошла традиция дарить подводникам поросенка, когда они возвращаются из плавания?
— Она возникла на Северном флоте в городе Полярном. Подводная лодка, возвращаясь с боевого похода, заходила в Екатерининскую бухту и артиллерийским салютом оповещала о своих победах. Один выстрел — один потопленный корабль, два — значит два.
Для людей на берегу это был сигнал — сколько готовить поросят. Потом это стало традицией. Раньше, кстати, экипаж после боевой службы собирался вместе с семьями за столом, где этот поросенок и поедался. Причем каждая часть поросенка предназначалась членам экипажа по роду деятельности.
Например, акустикам давали уши, механикам — ноги, командиру — сердце, замполиту — пятачок. Это была целая церемония, со смехом и весельем.
 
Плавающая должность
 
— Дома рассказываете родным о том, что происходит на службе? Или это секретная информация?
— Мой отец тоже был командиром подводной лодки. К сожалению, он уже ушел из жизни. И у нас в семье не принято было обсуждать служебные дела. Я сейчас тоже жене не рассказываю о тонкостях службы, ну, за исключением, может быть, каких-то забавных моментов. Тревожить близких ни к чему.
 
— Как вы относитесь к служению на флоте женщин?
— В Норвегии, Испании на флоте женщины служат. Одна была даже командиром корабля. Там женщины наравне с мужчинами несут все армейские тяготы. Однажды был забавный случай, когда мы приехали в Испанию в командировку. У каждого из нас был чемодан, нелегкий, к слову сказать. И вот принимающая сторона вызывает посыльного, который должен был наши чемоданы отнести к месту проживания. Приходит девушка, тоненькая, хрупкая на вид, берет чемодан и несет. Нам неудобно, пытаемся забрать, но она отстраняет наши руки, мол, все в порядке. Однако на подводные лодки, думаю, женщину пускать не стоит. Это мое личное мнение.
 
— Раскройте, в чем заключается теперь ваша работа командира дивизиона?
— Дивизион подводных лодок входит в состав бригады подводных лодок Черноморского флота. Командир дивизиона — это не кабинетная должность, а плавающая. Подразумевает некоторые организационные мероприятия на берегу — работу с ветеранами, молодежью, но включает в себя и выполнение дивизионом боевых задач. Если раньше я ходил в поход только на своей лодке, то уже в марте отправлюсь на другой — старшим на борту. То есть будет штатный командир, а я при нем в качестве наставника. Пока я только вхожу в новую должность, ее до этого в принципе не было, поэтому о тонкостях смогу рассказать позже.